Нет-нет, разговаривать ты пока не сможешь. Не трать силы. Кстати, давай познакомимся. Меня зовут Иваном Петровичем. Я главный врач военного госпиталя. Ну а своё имя ты назовёшь, когда сможешь говорить.
***
Потянулись дни, недели, месяцы. Временами появлялась боль, медсестра делала укол боль пропадала. В палате менялись раненые. Одни выздоравливали и отправлялись на фронт, но появлялись новые, а Ромка так и продолжал лежать, не вставая.
Когда он смог, наконец, вставать с постели, за окном была уже весна. Теперь Ромке нужно было заново учиться ходить.
С какого-то момента дело на поправку пошло быстро. Главное, ничего уже не болело и без уколов. Пришло, наконец, время, когда Ромка мог уже ходить без посторонней помощи. Вот тогда он и сбежал из госпиталя. На третий день после побега он оказался на базаре. Это было уже без малого через год после взрыва моста.
Рассказывать обо всём этом Ромке не хотелось. Хотелось поскорей забыть весь этот ужас.
Глава 6. Безобразная драка
На завтрак, хоть чуть-чуть, но опоздали. Когда Ромка, Коля и Васька пришли в обеденный зал, Марина Ивановна спросила:
Вы где гуляли?
Марина Ивановна, ответил Коля, вы же знаете, что Гусеву было плохо.
Про Гусева знаю, но вы-то, почему опаздываете? Вам тоже стало плохо?
А мы волновались. Ждали, когда его доктор отпустит.
Ладно, давайте проходите. После завтрака останетесь убираться. Ты, Птицын, и ты, Васькин.
А я? спросил Ромка.
Что а ты?
Почему только им остаться? Почему мне нельзя? Мы же вместе.
Лучше, Рома, тебе сегодня не перенапрягаться. Отдохни. А то после того, что с тобой было
Ну это из-за зарядки было. Тут же не зарядка. Можно и мне остаться?
Ну не знаю Я бы, на твоём месте, лучше отлежалась в постели.
Зачем? Доктор сказал, что всё в порядке. Он только от физкультуры пока освободил.
Ну ладно, ладно. Оставайся, если хочешь.
После завтрака, когда обеденный зал опустел, друзья собрали со столов посуду, отнесли её в мойку. Она находилась в том же обеденном зале за перегородкой. Там же, за перегородкой, находилась кухня с большущей железной кухонной печкой для приготовления пищи. Друзья помогли тёте Нюре вымыть посуду. Покончив с уборкой, решили пойти во двор, где были уже почти все воспитанники детского дома. Но не тут-то было.
Когда друзья вышли в вестибюль, у них на пути нарисовался Марьин. Нарочно ведь поджидал, гад.
Преградив путь, говорит Ромке:
Ну чё, гусь, будешь извиняться?
Ромка сначала растерялся, но быстро нашёл, что ответить. Говорит Марьину:
Я, во-первых, не гусь, а во-вторых
Я сказал, гусь, значит, гусь! перебил его Марьин.
Коля Ромке:
Ром, не связывайся. Делай, что он скажет.
Но Ромка снова говорит Марьину:
Повторяю. Во-первых, я не гусь, а во-вторых, за что это мне извиняться?
Ты чё, забыл?! орёт Марьин. Кто назвал меня вором?!
А меня кто?!
Так ты и есть вор! Мильтон про тебя всё рассказал!
А ты видел, как я воровал?!
Слышь, ты! Мне некогда с тобой базарить! Будешь извиняться, или нет?! А то ща ввалю неслабо!
Коля Ромке:
Ром, не спорь с ним. Побьёт.
Пусть попробует! ответил Ромка. Умру, но не сдамся!
Умрёшь, если не извинишься! «обнадёжил» Марьин.
Ты сам извинись! со злостью сказал Ромка. И за обзывательство, и за то, что ударил!
Чего?! Чего ты вякнул, букашка?
Сам букашка! ответил Ромка.
Марьин подскочил к Ромке и повалил его на пол. Ромка увидел летящий прямо в лицо кулак, но движение кулака вдруг замедлилось, почти остановилось. В этот же миг Ромке, как год назад, привиделась летучая повозка и девочка на ней.
Не бойся, Рома, ты справишься, сказала девочка. Я снова зарядила тебя энергий. Проучи этого хулигана. Видение исчезло, а в Ромку влилась невиданная сила. Он подумал в тот раз, что это от злости.
Ромка двумя руками обхватил руку Марьина за запястье и, что есть силы, сжал её, остановил. У Марьина в руке что-то хрустнуло, и он вскрикнул от боли. Марьин попытался вырвать руку, которую держал Ромка, но не смог этого сделать.
Ромка поднялся на ноги, с силой откинул руку Марьина. Нет, не только руку, потому что Марьин вслед за рукой по инерции отлетел к стене. Испугался, но снова пошёл на Ромку. Ромка, подпрыгнув, обхватил Марьина за шею. Марьин, упал на спину. Ромка, усевшись на него верхом, вцепился ему в волосы и с неожиданной для себя силой прижал его головой к полу. Марьин пытался вырваться, но у него ничего не получалось. Тогда он стал что есть силы колотить Ромку коленями по спине, а руками продолжал пытаться освободиться от Ромкиной железной хватки.