Это я ее смиряю, пошутил Эсхил, когда баба Клава испарилась. Отец Даниил говорит, она тут всех своим днем рождения доконала. Идти надо, брат ты мой, скоро служба начнется.
Авдеев снова прошел к машине, открыл дверцу. Не садясь за руль, включил зажигание. Вздрогнувшая от звука мотора дворняга нехотя убралась из-под колес, постояла в раздумьях и исчезла в ближайшем дворе, с усилием протиснувшись между деревяшками штакетника.
Смотри-ка Толян! вдруг воскликнул Петр тоном, не позволяющим определить, доволен он неожиданным появлением старого знакомого или огорчен.
С теневой стороны улицы, шлепая кроссовками по укатанному снегу, в их направлении переставлял ноги человек с волнистыми, давно не мытыми русыми волосами. На его плечах коробилась короткая, напоминающая рыцарскую кирасу куртка, далеко распространявшая запах секонд-хенда. Сверху из-под куртки выглядывал ворот поношенной олимпийки.
Петруся! обрадовался Толян. Прикинь, «однёра» заблудилась по другому маршруту пошла, а я с бодунища закемарил, не расслышал, чё водила в микрофон бухтит Повернувшись к Эсхилу, бывший студиец прищурился и энергично облизал обветренные губы: Хилуха, бродяга!
В студию Толян попал, скажем так, по инерции: одинокая мать тетя Люда старалась дать ему как можно больше разумного-доброго-вечного и записывала во все кружки и секции подряд. Так Кишканов выучился шить мягкие игрушки, кататься на коньках, гонять на спортивном велосипеде и стрелять из мелкашки. А однажды тетя Люда вырезала из газеты заметку о наборе, объявленном Домом офицеров для желающих стать «клованами» («Мы же все клованы», сентиментально говаривал пьянющий в лоскуты Бобров). На вопрос, кто виноват в том, что из Толяна с таким багажом ничего не вышло, существует три варианта ответа: водка, среда, гены, отец Толяна, пока не ушел из семьи, так мутузил тетю Люду, что она неделями сводила следы побоев бодягой.
Сейчас Кишканов работал от случая к случаю: жил и пил на пенсию матери.
Друзья встречаются вновь, понуро засвидетельствовал он, не увидев ответного энтузиазма, но тут же предпринял новую попытку подбросить поленьев в костер беседы: Ты, грек, расскажи, как дела-то!
В другой раз. Христофоридис кивнул на церковь. Уже служба начинается.
Ве-е-ерущий Толян с ядовитым уважением поднял к небу подбородок.
А то со мной пошли, позвал Христофоридис.
Толян ухмыльнулся, показывая шутку оценил.
Ты лучше скажи, семья, спиногрызы есть? не отставал он.
Как раз в этот момент отца с налета боднула в бедро девочка-торпеда Варя:
Папоська, пойдем!
Ой, какая мартышечка, умилился Толян.
Сейчас, мой золотой, наклонился к дочке Эсхил, и Варя унеслась быстрее, чем появилась.
Пытаясь подъехать к коробу строящегося храма, в узком проулке кряхтел самосвал.
А может, по пиву? Не убежит церковь твоя, снова попробовал оживить диалог Кишканов.
Потом, обнадежил Эсхил.
Авдеев поддержал друга кивком.
Чё у вас моськи-то такие кислые? презрел наконец условности Толян.
Христофоридис крепко взял его за рукав:
Ты почему мать бьешь, подонок?
А-а-а Захмелевший собеседник недобро глянул на Петра. Это не я это водка проклятая.
Эсхил с силой ткнул Толяна пальцем в грудь:
Тебя, гаденыш, посадить надо!
Мать не даст, возразил Толян так горячо, как будто сам, дай волю, освободил бы общество от этого мерзавца Кишканова.
Тогда в ЛТП сдать! Петше, у нас сейчас ЛТП-то есть?
Только по решению суда, я узнавал, развеял Толян и этот мираж.
Эсхил задумался. Пожилая дворняга вернулась и привела с собой еще трех таких же. Пристроившись поближе к люкам теплотрассы, собаки сибаритствовали, довольно поигрывая бровями. Через опустевший церковный двор торопливо прохромал дед в штанах с заплатами. Петр машинально отметил, что уже много лет видел заплаты только на картинках.
Это Валентин, перехватил взгляд друга Эсхил. Кстати, бывший муж бабы Клавы, мне отец Даниил еще в первый приезд рассказывал. В сорок первом году Валентину пятнадцать лет было, он на фронт убежал. Воевал, в плен попал. В Германии на мебельной фабрике работал: сначала табуретки делал, потом гробы. Когда баба Клава его бросила, он в храм попросился, так и живет здесь уже много лет, по хозяйству работает.