Когда мы с ней только поженились, и нам дали комнату, ни с того ни с сего стал рассказывать мой отец, с улыбкой поглядывая на мою мать и на окружающих, у нас, между прочим, не было совершенно никакой мебели. То есть вообще ничего. К свадьбе нам подарили немного денег, и мы долго совещались, чтобы такое нам купить. Пофундаментальнее. И что, вы думаете, мы купили? Не кровать, не стол, не стулья Мы купили громадный трехстворчатый зеркальный шкаф. Это, конечно, она, молодая хозяйка, настояла. Присмотрела в комиссионке.
Зато какой красавец был, вздохнула мать. И почти даром.
Не спорю, красавец, добродушно согласился отец. Но можете себе представить совершенно пустая комната и этот красавецшкаф!
Зато в зеркале отражалось заходящее солнце! снова вмешалась мать. Казалось, в комнате два окна, одно напротив другого, и в каждом пылает по закату. Два заката одновременно, красота неописуемая! А когда в праздники начинался салют, вся комната наполнялась сверкающими огненными шарами
А главное, посмеиваясь, продолжал отец, поскольку, как я уже сказал, кровати у нас еще не было, а спать на полу было холодно, мы расстилали матрас шкафу. Благо шкаф был чрезвычайно широкий и длинный. Так и провели медовый месяц. И ведь не боялись свалиться!.. А когда родился Серж, ему это как-то передалось. Совсем малышом, просился на шкаф, мы подсаживали его, и там, под потолком, среди узлов и чемоданов он устраивал себе «город». Уже тогда обожал экспериментировать со всякими архитектурными сооружениями. Иногда просил, чтобы ему и еду туда подавали.
Вот видишь, сказала мать, может быть, благодаря этому шкафу он и сделался архитектором.
Ну, возразил отец, шкафы и у других были.
У нас был точно такой шкаф, вспомнил дедушка Коля, отец Мамы, хлопнув себя ладонью по лбу.
Тем более, убежденно сказала моя мать. Значит, это у Сержа настоящий Божий дар Правда, батюшка? обратилась она за поддержкой к о. Алексею.
Иначе и быть не может, авторитетно кивнул тот. Божий дар.
Что касается меня, то я в этом не сомневался. Гениальная идея Москвы посетила меня непосредственно после того, как я окрестился. И крестил меня наш о. Алексей. Факт остается фактом. Помню, как на волне очередного интереса к религии я перечитал Новый Завет. Под впечатлением финала Апокалипсиса с его Новым лучезарным Градом меня и озарило. Мои градостроительные идеи, до этого разбросанные и противоречивые, сложились в единый проект
Кстати, сам о. Алексей, тоже наш старый знакомый, когдато был рядовым инженером. Потом вдруг одухотворился, воцерковился, бросил науку и стал прислуживать в храме. Прихожанами и тамошним батюшкой сразу было замечено, что он светоносен и благолепен. У него сделались широкие скулы, разлопатилась борода. Его произвели в диаконы. Он закончил духовную академию, был рукоположен в сан священника и по просьбе Папы стал служить в нашей домовой церкви. Потом меня еще довольно долго удивляло превращение скромного инженера в серьезного и строгого батюшку
Погодите, погодите! У нас действительно был такой шкаф, пробормотала бабушка Маша, мать Мамы, возвращаясь к прерванному разговору. Правда, кровать у нас всетаки была Прекрасная, железная, чуть-чуть покраснев, добавила она.
Да, кровать была, вдруг засмеялся дедушка Коля, снова хлопнув себя ладонью по лбу, но шкафом мы тоже пользовались. Наверх залезать не догадались, зато любили забираться внутрь. И дочке это тоже передалось!
Что правда, то правда, закивала бабушка Маша, глядя на Маму. Ты действительно любила играть в шкафу. Залезала в него и непременно собирала в него всех кукол, плюшевого мишку, обезьяну, всех соседских детей, да еще требовала, чтобы мы, родители, тоже забирались туда, и когда в шкафу становилось так тесно, что не повернуться, тянулась, чтобы всех обнять, и радовалась: «Какая у меня большая семья!»
Счастливое было время, вздохнула Мама.
Да уж, я слышал, у вас, у городских, бывают такие причуды, с ехидной усмешкой вступил в разговор вдовый дедушка Филипп, отец Папы. А вот у нас, у деревенских, зеркальных шкафов тогда в помине не было, и сыночка нашего мы с покойницей «сочинили» прямо в лесу, на пасеке. Пчелки у меня были злые, смерть. Оно и хорошо, что злые, потому что у нее, тогда еще даже не невесты, ухажер был. Все обещался мне голову проломить, если она ко мне ходить станет. Следили его товарищи за нами и нигде нам нельзя было уединиться. Однажды она все-таки пробралась ко мне на пасеку. Тут уж нам стало полное раздолье. Двести ульев вокруг, а мы с ней посредине на лужочке. Лето, солнышко печет, листочки плещутся, травы душистые по грудь, ручеек бежит, и мы с ней, значит, вдвоем медом балуемся Стали раз к нам гости подбираться замотали рожи рогожей, вооружились снопиками дымящими, да только пчелки у меня такие свирепые, что им и дым нипочем, а под рогожу они, конечно, мигом пролезли. Как пошли гостей ошпаривать, как пошли! Гости снопики подожженные побросали, рогожки поскидывали, еле ноги унесли Потом уж мы с ней поженились, а все равно для этого дела на пасеку ходили: хорошо!