- Какие тут успехи цивилизации, тут убивства будут - вот что! "Что ты рот-то разинул!" - ах, черт подери! Ты понимаешь ли, как в наше время на это благородные люди отвечали!
Действительно, я вспомнил, что когда я еще был в школе, то какой-то генерал обозвал меня "щенком" за то только, что я зазевался, идя по улице, и не вытянулся перед ним во фронт. И должен сознаться, что при одном воспоминании об этом эпизоде моей жизни мне сделалось крайне неловко.
- Или опять этот подоходный налог! - продолжал Прокоп, - с чего только бесятся! с жиру, что ли? Держи карман - жирны!
При этих словах я вдруг вспомнил о своем миллионе и невольным образом начал рассчитывать, сколько должно сойти с меня налогу, если восторжествует система просто подоходная, и сколько - ежели восторжествует система подоходно-поразрядная.
- А ведь знаешь ли, - сказал я, - я сегодня во сне видел, что у меня миллион!
- Ну, разве что во сне...
- А если бы, однако ж, у тебя был миллион - что бы тогда?
- Ну, тогда, пожалуй, и подоходный и поразрядный - катай на все! Однако непоследователен же ты, душа моя!
- Да пойми же, ради Христа, ведь тогда...
Прокоп, по-видимому, хотел объяснить, что из дарового миллиона, конечно, ничего не стоит уступить сотню-другую тысяч; но вдруг опомнился и уставился на меня глазами.
- Фу, черт! - воскликнул он, - да, никак, ты еще не очнулся! о каких это ты миллионах разговариваешь?
- Нет, ты не виляй! ты ответь прямо: ежели бы...
- "Ежели бы"! Мало чего, ежели бы! Вот я каждую ночь в конце июня да в конце декабря во сне вижу, что двести тысяч выиграл, только толку-то из этих снов нет!
- А ну, как выиграешь?
- Кабы выиграть! Уж таких бы мы делов с тобою наделали!
- Я бы сейчас у Донона текущий счет открыл!
- Донон - это само собой. Я бы и в Париж скатал - это тоже само собой. Ну, а и кроме того... Вот у меня молотилка уж другой год не молотит... а там, говорят, еще жнеи да сеноворошилки какие-то есть! Это, брат, посерьезнее, чем у Донона текущий счет открыть.
- Винокуренный завод хорошо бы устроить. Про костяное удобрение тоже пишут...
- Уж как бы не хорошо! Ты пойми, ведь теперь хоть бы у меня земля... ну, какая это земля? Ведь она холодная! Ну, может ли холодная земля какой-нибудь урожай давать? Ну, а тогда бы...
Разговор как-то вдруг смяк, и мы некоторое время молча похаживали по комнате, сладко вздыхая и еще того слаще соображая и вычисляя.
- И отчего это у нас ничего не идет! - вдруг как-то нечаянно сорвалось у меня с языка, - машин накупим - не действуют; удобрения накопим видимо-невидимо - не родит земля, да и баста! Знаешь что? Я так думаю, чем машины-то покупать, лучше прямо у Донона текущий счет открыть - да и покончить на этом!
- А что ты думаешь, ведь оно, пожалуй...
Сказавши это, Прокоп опять взглянул на меня изумленными глазами, словно сейчас пробудился от сна.
- Слушай! не мути ты меня, Христа ради! - сказал он, - ведь мы уж и так наяву бредим.
- Отчего же и не повредить, душа моя! ведь прежнего не воротишь, а если не воротишь, так надо же что-нибудь на место его вообразить!
- Тоска! Тоски мы своей избыть не можем - вот что!
Я знал, что когда Прокоп заводит разговор о тоске, то, в переводе на рязанско-тамбовско-саратовский жаргон, это значит: водки и закусить! - и потому поспешил распорядиться. Через минуту мы дружелюбнейшим образом расхаживали по комнате и постепенно закусывали.