Маленький тамбур отделял основное помещение от улицы. За столом, накрытым простыней, сидели две женщины в белых халатах. Одна была молодая, остроносенькая, другая пенсионного возраста, с глубокими морщинами на лбу и вокруг глаз. Они вопросительно смотрели на ребят.
Бабушке очень плохо! выпалил с ходу Руслан.
Что с ней? спросила старшая медсестра.
Сердце.
Сколько лет?
Пятьдесят девять, поспешно отвечал Руслан.
Женщина вздохнула.
Ничем помочь не сможем. Бензина нет. Обещают только назавтра. Сходи в регистратуру и запиши вызов на дом участкового врача, советовала она.
Когда юноши были уже у дверей, работница скорой окликнула их:
Постойте! Я сама позвоню. Назовите адрес и фамилию.
Только срочно, прошу вас, бабушке очень плохо! умоляюще просил Руслан.
Женщина понимающе кивнула.
Да, говорила она кому-то в телефонную трубку, глядя на Руслана и Алексея, ребята здесь. Один светленький, высокий, другой поменьше, темноволосый, уточняла женщина. Хорошо, сказала она и положила трубку. Идите к главному входу в поликлинику и там ожидайте. Врач с приема пойдет вместе с вами.
Спасибо! с чувством выпалил Руслан, и кинулся к главному входу. Следом за ним, что было духу, бежал Алеша.
* * *Врач, невысокая средних лет женщина с волосами, собранными за макушкой в пучок, зайдя в комнату, где лежала бабушка, поставила на тумбочку свой чемоданчик и взяла больную за руку.
Бабушка лежала в той же позе, в какой они оставили ее. Глаза были открыты, на лице застыло выражение боли.
Она уже умерла, тихо произнесла врач, а Руслану показалось, что взорвался весь мир. От страшного известия он пошатнулся.
Нет! Не может быть! Вы ошиблись! Мы ее только что оставили! Она была жива! Он с надеждой заглянул в глаза доктору. Может, она спит?
Нет Бабушка твоя умерла, тихо произнесла врач. Родители есть? как в черном тумане донеслось до Руслана.
Он качал головой, а по лицу сбегали жгучие слезы.
Женщина обняла Руслана за плечи.
Держись. В этой жизни все проходят через это. Она зачем-то провела рукой по бледному лицу бабушки. Когда врач отняла руку, Руслан увидел, что глаза бабушки были уже закрытые.
Паспорт знаешь, где лежит? спросила врач. Я его возьму, выпишу справку о смерти, а ты потом заберешь в поликлинике, в первом кабинете. Понял? она сочувствующе коснулась рукой его головы. Подумай, к кому можешь обратиться, чтобы помогли с похоронами. Сам ты ничего не сделаешь. Ночью в квартире одному оставаться не советую. Она посмотрела на Алешу.
Мы маму мою дождемся, рыдая, проговорил Алеша, она подскажет, что делать.
Врач ушла.
Руслан и Алексей с нетерпением ожидали Валентину Ивановну в квартире Жилавиных.
Было уже позднее время, когда, наконец-то, входная дверь квартиры Жилавиных открылась и на пороге появилась мама Алексея с сапкой и сеткой-авоськой в руке. Она, предчувствуя беду, внимательно посмотрела на притихших ребят и озабоченно спросила:
Что случилось?
У Руслана бабушка умерла, сказал Алеша и, заплакав, обхватил мать руками, прислоняя голову к ее груди.
О Господи! простонала женщина. Она осторожно отняла от себя руки сына. Поставила в угол сапку.
У вас кто-то из родственников где-то есть? спросила она у Руслана.
Руслан покачал головой, давая понять, что нет.
Тогда вот что, сказала Валентина Ивановна, я вас сейчас покормлю и пойду по соседям. Останешься на ночь у нас. До утра обсудим, что и как предпринимать назавтра.
* * *Одной минутой показался Руслану ночной сон. Поднялся, не соображая, где находится. Чужие белые стены, темный полированный шкаф, однотумбовый стол, мольберт с картоном, а рядом, на кровати, мирно посапывающий Алеша.
«Что я здесь делаю?» задал себе вопрос. И тут дошло то страшное, что заставило облиться его сердце горечью: бабушка умерла! Слезы побежали по его щекам.
Проснулся? вошла в комнату Валентина Ивановна. Она села на край кровати и вытерла ладонью ему слезы. Вздохнула.
Мы все сделаем как надо. Помолчала Деньги есть на похороны?
Нет, давясь слезами, сказал Руслан, пенсию не несут уже полгода.
А на что же вы жили?
Рыбу ловил, продавал.
Придется нам с тобой съездить на шахту, где работал отец, и просить помощи. Я разговаривала с соседями. Денег ни у кого нет. На поминки кое-что из еды соберем, а вот на сами похороны будем просить. Жизнь настала такая, собачья, расстроено произнесла она. Никому мы в этом государстве не нужны.