А слышали, говорят, что на ордене Александра Невского изображен профиль Николая Черкасова, хорошо поставленным голосом светской львицы осторожно начинала новую безопасную тему княжна.
Вот уж никогда не обращал внимания на то, кто там изображен, снисходительно отвечал Вашецкий. Он был кавалером ордена Трудового красного знамени, а потому считался знатоком в государственных наградах. Никому иному из присутствующих награждение орденами не грозило.
А я слышал, что Невский сражался как раз против какого-то ордена, острил Лев.
Может, Невский и сражался против, а вот Черкасов был за, улыбался Вашецкий. И в результате у него уже два Ленина
И, черт возьми, пять Сталинских премий! сотрясал стол мощный кулак Александра Ивановича. А ведь и я мог сыграть Невского Супруга обеспокоенно смотрела на него. Когда-то Девич был актером театра Ермоловой в Москве, подавал надежды. Жизнь поломал анекдот, рассказанный за столом на театральном междусобойчике. Хорошо хоть теперь, после восьми лет лагерей, он работает по специальности и, надо сказать, пользуется успехом: на него ходит даже пятый начальник Дальстроя, Иван Лукич Митраков.
Никому не надо завидовать, успокаивал актера Вашецкий. Ведь известно, что Товарищусталину очень не понравилась вторая серия «Ивана Грозного». Да ведь и было даже постановление какое-то В общем, показ ее запретили, заканчивал он почти виноватым шепотом.
Короче, еще немного и сейчас бы товарищ Черкасов сидел и выпивал вместе с нами, качал головой Лев.
С нами, не с нами, но сесть может любой, дернув мужа за рукав, предупреждала Валентина.
А, знаю я это постановление, вспоминал Девич. Нам его зачитывали на политинформации. Там говорится что во второй серии фильма допущено невежество в изображении исторических фактов, потому что прогрессивное войско опричников Ивана Грозного представлено в виде шайки дегенератов, наподобие американского Ку-клукс-клана, а сам Грозный, обладавший сильной волей и характером, показан как слабохарактерный и безвольный человек вроде Гамлета
Тут вставлял свои «пять копеек» Арей. Откашлявшись, он тихо, но отчетливо произносил:
Похоже на цитату из обвинительной речи Сафонова[11]. И то, и другое насчет прогрессивных опричников и сильной воли Грозного одинаково лживо.
Вашецкий, будучи, пожалуй, самым трезвым из всей компании, удивленно смотрел в сторону Арея, но так и не увидев его, не заметив даже легкого дрожания воздуха в том пространстве, где располагалось тело непрошенного гостя, говорил задумчиво, с таким видом, будто его голову только что посетила свежая мысль:
Похоже на цитату из обвинительной речи Сафонова
На этот раз проявляла беспокойство Людмила, и ее твердый локоток вреза́лся в мягкий бок супруга.
Да это и было обвинение, продолжал Арей. Только Черкасову повезло. Пока дело разворачивали, умер Эйзенштейн, началась борьба с космополитизмом в общем, в сорок восьмом уже было не до него. А в сорок девятом он опять на коне: четыре роли за один год!
Теперь удивлялся Девич. Он тоже внимательно смотрел в сторону Арея и, подобно Вашецкому, ничего не видел в том месте, откуда, как ему казалось, раздавался голос.
Четыре роли за один год! возмущался он. А тут Удар княжны, приобретшей свой навык на лесоповале, всегда бывал точным и своевременным. Александр Иванович переводил дыхание несколько секунд, а отдышавшись, надолго задумывался, сидя, как царь со скипетром, с поднятой ко рту вилкой
Так вот обычно и проходили посиделки, и никто не замечал присутствия и активного участия в них Арея, как никто не видел его, заходя в «ванную», где он жил в течение нескольких лет. Непонятная слепота не относилась только к Борьке с Галей. Они-то видели его не раз и любили поговорить с ним. Отчего же именно четырехлетнему мальчонке и расконвоированной заключенной дано было видеть Арея, а другим нет? Впрочем, никакого секрета тут не было. Всё началось вот с чего
* * *Однажды Арей, пребывавший в своей «ванной», как всегда в полусне раздумий, очнулся от детского вопля, послышавшегося из кухни. В квартире было четыре ребенка разного возраста. Каждый из них в течение дня имел по нескольку серьезных с их, детской, точки зрения причин для слез, а потому плач, сопровождаемый соответствующим звуковым оформлением, здесь не был редкостью и обычно не вызывал моментальной реакции взрослых. В данном случае, однако, характер детского крика, сразу перешедшего в хрип, был таков, что заставил Арея забыть свои сны и выскочить из «ванной». Буквально влетев в кухню, он увидел лежащего на полу Борьку мальчонку, больше всех досаждавшего ему в «ванной» и Галю, беспомощно стоявшую перед ним на коленях; в руках она держала бутылку с какой-то жидкостью. Борька теперь не хрипел: лицо его посинело, а рот судорожно открывался, как у выловленной из воды рыбешки, все говорило о том, что он из последних сил борется за жизнь; Галя же, наоборот, побелела лицом ясно было, что свою жизнь она уже ни во что не ставит и готова вот-вот упасть в обморок.