Все вскочили, лихорадочно успевая прикрыться простынями, дабы наготой своей не испоганить музыку царского указа.
Повелеваю тебе, ратник, пойти в лес, найти поляну, встретиться с Бабой Ягой, взять у нее Знания и принести их мне! За это милость от меня великую вскорости дождешься. Вопросы есть?
Никак нет!
Вольно! Ступай соколик. И без Знаний, мой тебе добрый отцовский совет, лучше не возвращайся.
Поклонился ратник и вышел. А все, уже по-настоящему облегченно радостные, помчались к дубовой бочке, чтобы спасти содержимое ее, дабы оно вусмерть не замерзло.
Часть 2. Встреча с Бабой Ягой
Когда первые лучи восходящего солнца нежно затронули небосвод, Борис Александрович уже стоял на холме и задумчиво смотрел на раскинувшийся перед ним лес. Утренний туман и лениво растворяющийся предрассветный сумрак, перемешавшись, ещё не позволяли отличить границу расстилающегося леса от пока ещё тёмного неба. И эта неопределённость, словно символ какого-то неотвратимого рока, вызывала необъяснимое трепетное волнение в душе, словно предвещая неожидаемые и очень значимые события, от которых, наверное, и судьба, и может даже жизнь зависеть будет. Постояв немного в раздумье, Борис Александрович спустился с холма и вошёл в лес.
Долго ли шел Борис Александрович, коротко ли нам не ведомо. Только прошел он почти весь лес и вышел на большую поляну, покрытую мягкой шелковистой травой. Поляна была удивительно круглая и необычайно красивая. В центре поляны рос подсолнух. Но какой-то странный подсолнух. Небольшой, весь желтый и цветком своим не на солнце смотрел, а прямо вверх, в небо. И никакой избушки на курьих ножках вокруг не было. Задумался Борис Александрович. Куда же дальше-то идти? Вроде бы все приметы совпадают, а избы нет. Кручиниться начал было наш герой, как вдруг большая тень проследовала по поляне и обернулась висячим предметом аккурат прямо над подсолнухом. Предмет этот был похож то ли на миску глиняную, то ли на чугунок перевернутый, поди пойми. Только снизу у него неожиданно вылезли три ноги, и предмет этот медленно опустился на землю.
«Занятно, подумал Борис Александрович, ведь у курей две ноги, а здесь три. Ошибочка вышла. Да и на ступу с помелом предмет этот не похож, но летает. Чудно! Ну, да ладно. Пусть будет избушкой на трех ножках. Хорошо хоть это появилось».
Подошел Борис Александрович к избушке. Оглядел ее. А она вся гладенькая. Ни окон, ни дверей, ни трубы печной не видно. Обошел он вокруг. Ни трещинки, ни щелочки не заметил. Опять задумался. Неожиданно вспомнил он старинное заклинание. Подбоченился, да и гаркнул:
Избушка, избушка. Повернись ко мне передом, а к лесу задом.
Что-то зашуршало, щёлкнуло и перед ним образовалось очертание двери, а снизу выдвинулось крыльцо необычное. Все замерло. Послышался мягкий вибрирующий звук, дверь поднялась куда-то вверх и на крыльцо вышла девица, красы неописуемой.
От неожиданности этой плюхнулся Борис Александрович на поляну и оперся руками, чтоб совсем не упасть. Девица была не просто красива, а фантастически красива. Стройный стан, окутанный серебристым сарафаном, напоминал молодую березку, реагирующую на ласковые прикосновения теплого игривого ветерка. Большие миндалевидные черные глаза смотрели на него с радостной нежностью. Прямой, с небольшой элегантной горбинкой носик. Изящный изгиб алых губ, был слегка обозначен чарующей улыбкой, от которой затряслись все косточки внутри богатыря и захотели выскочить наружу и побежать по полянке, хохоча и подпрыгивая. Шелковистые черные волосы с необъяснимой грацией ниспадали на изумительные плечи. А грудь (на этом закончим описание красы-девицы, дабы время у читателя не отнимать).
Зачем пожаловал, Борис Александрович? спросила дева.
От звука ее глубокого бархатного голоса волны неописуемого восторга, зародившись в груди богатыря, попытались распространиться по всему телу, дабы сжечь все, что не соответствовало гармонии красоты. Никогда Борис Александрович подобного не испытывал. Но закаленный в боях воин, в отчаянном рывке усилий попытался взять себя в руки. С седьмой попытки, как ему показалось, это удалось. Равновесие восстановилось. Он, покачиваясь, поднялся, отряхнулся, кашлянул, поклонился в пояс и обратился к девице.
Здравствуй, девица-краса. Направил меня царь-батюшка к хозяйке твоей, Бабе Яге, с поручением. Не могла ли ты меня к ней проводить?