Номер оплачен до конца Олимпиады, заметила девушка, я могу заняться чем-нибудь полезным, Иосиф задумался.
Ты нужен мне в Олимпийской деревне, повернулся он к Пьеру, одна голова хорошо, а две лучше. У тебя всегда был зоркий глаз, ты почуешь неладное
Наде полковник велел объезжать дорогие пригороды Мюнхена.
Саламе мог отправить Хайди в Австрию, добавил Иосиф, но я думаю, что шейх держит ее при себе. Тебе придется искать черную кошку в темной комнате, вздохнул он, но Хайди это путь к Саламе, то есть возможность остановить будущий теракт
Комиссар Хассельман оценил итальянский костюм бывшего университететского товарища и его золотые часы. Депутат Краузе прилетел в Мюнхен первым утренним рейсом из Кельна.
Штрайбль вывел меня в люди, сказал он Вольфгангу в аэропорту, мы с Гербертом дружили, я был для него словно старший брат. Штрайбль назначил меня душеприказчиком, упокой их души Иисус, Мария и все святые, Краузе перекрестился.
Значит, говоришь, это леваки? комисссар отчего-то подумал:
Интересно, его жена знает, что он отказался ее защищать? Вольфганг хмыкнул:
Если узнает, она уйдет от Фридриха, комиссар подозревал, что Краузе держит рот на замке, но информация засекречена и останется такой, как с мерседесом, Вольфганг кивнул:
Именно они, хотя израильтяне настаивают, что во взрыве виноваты палестинцы. Они считают инцидент обманной акцией для отвода глаз, комиссар услышал это от полковника Кардозо. Краузе свернул газету.
Но ты так не считаешь, утвердительно сказал депутат, да, Вольфганг? комиссар послушал шум утренней улицы за окном. Солнце приятно грело лицо.
Послезавтра пятое сентября, вспомнил он, ерунда, у страха глаза велики, он честно ответил: «Не считаю». Краузе подытожил:
Отлично. У евреев ничего не случится, а мы спокойно займемся леваками, он поднялся.
Пора за работу, комиссар. Убийство Штрайблей не останется неотмщенным.
Сонная осенняя пчела вилась вокруг пышного букета махровых астр. Терраса виллы выходила на тихий Изар. На темной воде реки качались желтые листья. Старинный мост вел к особнякам дорогого пригорода Грюнвальд. Красному Принцу мост вначале не понравился.
С него видно террасу, Саламе пощелкал пальцами, получается, что ограда ни к чему
Патио и лужайку, спускающуюся к реке, обнесли стеной. Хайди третий день кряду рассматривала скучный серый бетон.
Здесь хотя бы нет колючей проволоки, мрачно подумала девушка, но сбежать можно только с лестницей, Хайди предполагала, что отыщет стремянку в подвалах виллы, но девушка не собиралась никуда бежать без Альбатроса.
Несмотря на опасения Саламе за три дня по мосту прошло ровно три человека.
Два школьника с велосипедами и старик с собачкой, Хайди затянулась сигаретой, и они не обратили на меня внимания. Мало ли кто пьет кофе на солнышке и читает журналы
Вилла стояла на окраине пригорода. На холмистом берегу Изара возвышался белокаменный донжон средневекового замка. Строение тонуло в пышной зелени.
Его будут реставрировать, заметил Саламе, но это только разговоры. Зевак рядом не ожидается, место безопасное
Шейх приезжал на виллу после темноты. В гостиной особняка днями болтались парни из охранников Саламе. Палестинцы сменялись вечером, однако Хайди пока не видела Иоганна.
Он может быть мертв, девушка сглотнула, Саламе мог что-то заподозрить и его застрелить, на вилле имелся телефон, но Хайди не могла подойти к аппарату.
.Юсуф не знает здешнего номера, поняла девушка, он вообще не знает, где я и мне с ним не связаться
Она знала телефон израильтянина в Олимпийской деревне, но, как мрачно думала Хайди, с тем же успехом она могла пытаться позвонить на Луну. В гостиной всегда торчали охранники, не пропускающие ни одной олимпийской трансляции. Телевизор здесь был цветной, последней модели.
Саламе не жалеет денег, Хайди взглянула на пустынный мостик, он извинился, что мне придется отложить покупки, но обещал, что я скоро все наверстаю, кроме спортивных передач охранники смотрели и новости.
Из соображений скромности Хайди не заходила в комнату к посторонним мужчинам, однако девушка слышала разговоры палестинцев.
Взорвалась какая-то машина, ей стало страшно, что, если там были израильтяне?