Вера не любила похороны, она не хотела смотреть на того Игоря, в котором угас тот свет, который он излучал при жизни. «Этот свет вернулся туда, откуда пришел, думала Вера, и его уже нет с нами». Но она многозначительно кивнула головой. Дальше Вера ничего не говорила, а ее внутренний диалог продолжался. Она не могла поверить, что Игорь, ее веселый лучший друг мог согласиться на эвтаназию.
Вера никогда не одобряла закон о возможности добровольно уйти из жизни тяжелобольному.
Государство будто способствовало, чтоб люди умирали и меньше рождались в 2019 году: почти до конца разрушенный институт брака, общая безнравственность, отсутствие каких-либо пособий детям, отмена пенсий пожилым и эвтаназия, как пик безразличия к человеческой личности и жизни. Человек потерял право на достойную жизнь, зато обрел право на скорую смерть.
Вера как-то раз даже обсуждала этот вопрос с Игорем, но он не подавал вида, что его это каким-то образом волнует. Вера говорила тогда горячо и была готова спорить: «Вместо того, чтобы обеспечить людям достойную жизнь: предоставить к примеру больницы, в которых бы таких людей пытались лечить; условия для жизни в последние годы тяжелобольному, они попросту убивают людей. Конечно, так проще. Проще, чем оплачивать лечение, предоставлять палату проще убить. Наше государство ничего не хочет делать. Оно лишь убивает свой народ». Игорь слушал внимательно, кивал головой, но свое личное мнение не выражал. Держал глубоко в себе боль.
Вера попрощалась с м. Игоря и продолжила поиски истины. Ей по-прежнему не хотелось сидеть сложа руки и плакать, Вера чувствовала, что должна действовать, хоть и действовать было по сути поздно. Но ее сердце, верящее в то, что возможно найти справедливость на этой земле, докопаться до правды, наказать виновных, не могло сдаться.
глава 6 «Кто виноват?!»
Вера пообещала маме Игоря быть на похоронах. А сама поехала к общему другу с Игорем. Паша тоже работал на дому, как и Вера, она знала, что застанет его.
Паша был программист среднего роста со светлыми волосами. Задумчивый и серьезный. Верил в Бога, но никому не навязывал своей веры.
Должен ли верующий быть непрестанной проповедью своей религией?! Скорее нет, чем да. Фанатизм явление не здоровое. Но еже ли человек истинно верит, то он обязан быть непрестанной проповедью в своих делах.
Иногда Павел помогал людям, тем, кто его просил; никогда не позволял себе грубостей, умел себя вести в обществе. Добрый и вежливый. Но не однозначный для знакомых. Кто-то считал его странным. Наверно потому что таких как он, людей было мало. И они выделялись из общей толпы. Хороший человек всегда бывает принят либо за странного, либо за сумасшедшего. Хотя эта толпа сама, не ведая того, сошла с ума.
Павел был одинок и вел практически затворнический образ жизни. В монастырь он не ушел только потому, что считал себя недостойным этого места. Смирение и кротость были скорее не характером, а упорной работой над собой.
В 2029 все более или менее хорошие, порядочные люди были одинокими, тк это был единственный способ сохранить душу от того, что происходило в мире. Одиночество касалось и семейной жизни, и товарищеской. Иметь 100 друзей и за компанию выпивать с ними, или колоть наркотик, или участвовать в оргиях, не привлекало адекватных людей. А таких, адекватных, было мало. Оргии входили в моду и закреплялись в обществе как что-то креативное и нужное для веселья. А наркотики стали легальными. Их употреблял каждый третий, так же как обычные сигареты. Семья была лишь на показ, для статуса в обществе. Лицемерное свидетельство о браке было лишь бумажкой. На деле семьи не было. Поэтому и смысла в лицемерии у хороших людей тоже не было.
Павел открыл Вере дверь, немного смущенно опустил глаза и вежливо, поздоровавшись, пригласил пройти в квартиру. Они не были никогда очень близки, но их сейчас и раньше объединял Игорь, открытая душа и лучший друг каждого.
Вера извинилась, что пришла без звонка, но сказала, что совсем забыла о всех приличиях из-за горя. Павел предложил чай. Они сели на диван в небольшой комнате, где висела только одна икона, но очень значимая для Павла. Это была икона Рублева «Троица».
Павел хорошо разбирался в догматах православия и знал, что на иконе символично изображен главный догмат: Бог Един, но Троичен в лицах; Бог Отец, Сын Божий и Дух Святой. Он решил, что эта икона может разом заменить все множество православных икон. Паша был человеком, не собирающим богатства здесь, на земле, а лишь на небе. В том числе он не очень одобрял православные киоски, где торгуют церковной утварью. Считал, что если начнет там много покупать, то невольно сердце будет одобрять торговлю в храме.