Да-а-а, вот так история в схеме чего-то коротнуло и трактор взревел как раненый бизон. Серёга от испуга подпрыгнул на подножке трактора. Холодный пот проступил у меня на лбу.
Ну, китаёзы, япономама, на припое сэкономили! Смотри, на плате дорожка нарисована, а олова нет!
Так, один танк к бою готов, тащи припой сюда и паяльник. Потом посмотрим, что с остальными.
Дверь ангара приоткрылась и на пороге появился «батя».
Ну, что, хлопцы, пора и отдыхать.
Да какой отдыхать, Григорий Степанович, мы ж только начали.
А ты на часы глядел, мил друг? Время-то уже, того, без пятнадцати девять! Вот что, давайте закругляйтесь. А ты, Алексей, беги в общагу, почисть перья, да к десяти подходи к клубу. Сегодня фильм привезли замечательный, боевик американский, режиссёр, говорят, какой-то Тарантин, чтоль «Убить Билли» называется. Даже Кузьмич запросился. Сегодня мимо Стариково проезжал, гляжу на остановке сидит, руку поднимает. Возьми, говорит, Степаныч, меня сегодня в клуб, говорят у вас какой-то новый фильм привезли. И откуда он узнал? Ну да ладно, взял его, вон, у клуба на лавочке уже второй час сидит. Ждёт начала.
О, я как раз в Москве на него и не ходил, закрутился что-то. Но народу на премьере было очень много, говорят качественное кино. Да и на этого Кузьмича глянуть любопытно. Серёг, ты пойдёшь?
Серёга с укоризной посмотрел на меня, как будто я выдал какую-то его тайну.
Ох, Серёга, опять ты за старое! покачал головой «батя», как у тебя только язык поворачивается про хорошего человека такую напраслину говорить?
Серёга ответил, немного расстроенным голосом:
Не, Лёш, ты иди, а мне домой надо, а то Люська обидится. Лизу-то не с кем оставить. Иногда Марьниколавне отдаем, когда она по графику свободна.
Ну, тогда до завтра!
Я забрал рюкзак и, пожав руки Степанычу и Серёже, быстро направился в общагу. Время поджимало, не будут же из-за меня задерживать сеанс.
Зайдя в комнату, я включил свет, бросил рюкзак в тумбочку, взял полотенце и пошёл в душ. «Надо бы узнать у Марьниколавны, где находится клуб, а то захотел в кино, а где оно так и не ведаю! Тэ-э-экс Любаша, Кузьмич, вот блин, опять, ну до чего ж я хомо любопытус! Вот такая у меня дурная манера, как моюсь под душем, сам с собой начинаю разговаривать. Кто б подслушал, наверное бы подумал, что умом тронулся человек!»
После душа, я расчесал волосы, одел джинсы и водолазку, влез в кроссовки, пошёл к Марьниколавне.
Значит так, касатик, сейчас выходишь отседа, поворачиваешь налево и идёшь прямо домов двадцать, там ещё раз налево, мимо клуба не пройдёшь. Он у нас оченно крандсивый.
Всё Марьниколавна, я побежал.
Беги-беги, побегушка!
Старый бог
Сельские клубы, очаги культуры, а в девяностых годах двадцатого века тлеющие и потухшие костерки этой самой культуры. По этим зданиям можно проследить историю государства. В большинстве своём это бывшие церкви, лишённые куполов. Магическое место, обычно на возвышении, в дремучие века здесь у язычников было капище, где они приносили жертвы славянским богам, Роду, Перуну, Велесу Потом пришли иные времена, когда, сначала княгиня Ольга, а потом и князь Владимир «Красно Солнышко», приняли христианство и стали прививать его своим подданным, где-то молитвой и наставлением, а где-то насилием и кровью.
Докатилась и до этих мест смена веры. Капище сожгли, а вместе с ним тех кудесников и волхвов, что почитали силы природы и небесные светила за богов. На выжженной земле построили благолепный храм, двадцатиметровую колокольню с золочёными куполами и крестами. Новый бог должен быть красивее, благолепнее старых. Да и легенда о его существовании должна стать бестселлером!
И пошёл народ к новому богу. Стало это народной традицией, рождаться, жениться, умирать, всё с новым богом. Но старый бог не был сожжён, уничтожен, растоптан. Он жил, точнее существовал рядом, прятался по лесам, метался по кладбищам и выл, выл от зависти и от голода. Сколько веков ему не приносили кровавой жертвы и не молились его истуканам?!
Тогда он стал шептать. Шепелявить у деревенских изб, скрипеть дверьми и ставнями, копошиться в сараях и сенях, пугать людей, строить козни в надежде на то, что не поможет молитва и убоится хоть кто-то и откажется от нового бога. Ну, а потом, он поселится в его душе, заполучив с этим и тело. Он сможет сам доставать себе жертвы, становясь более сильным и могущественным.