Программист?
Физик.
В Миннесоте не была. Там леса есть?
Много, как в Карелии.
Давайте я вам книгу подарю из библиотеки Юрия Валентиновича. Хотите «Долгое прощание»? Нравится?
Я киваю и говорю, что эта книга, наверное, самая грустная из всех, что он написал.
У него нет веселых книг.
Да, но эта скребет прямо по сердцу.
Вот эта редкая, на английском, еще при его жизни издали. Вы по-английски читаете?
А куда деваться.
Книга с инвентарным номером музея.
Ничего, я тут хозяйка. Берите.
Выхожу на улицу. Москва-река серая, как Нева. Дом на Набережной позади. Я тут несколько раз ночевал и даже играл во дворе в настольный теннис. Давно это было. Тогда на одном из домов напротив «Ударника» мигала неоновая реклама московского мороженого. Старожилы это помнят.
Большой Каменный мост. Сколько раз я проезжал по нему? Много тысяч раз. Считать не хочется. Холодный ветер, строгий и красивый Кремль. Сразу полезла в голову политика. К черты политику сегодня. За поворотом реки мой старый дом. Высокие потолки, гул машин на набережной, старая мебель, двустворчатые двери, по коридору можно было кататься на велосипеде. Сегодня туда не пойду.
В метро читаю книгу. Люди отрываются от телефонов и смотрят на меня с изумлением. Кто-то нагибается, чтобы прочесть название.
Вечерний трамвай, уходящий вниз, к Яузе. Как прощание.
Питер осенний
Из питерского блокнота
Уютный вагон «Сапсана», вечернее солнце, прикрытое облаками, графика обнаженных деревьев, отражающихся в спокойной воде озер и медленных рек. В этих краях я родился и вырос. Все до боли знакомо: деревянные дома, покосившиеся заборы, лужи на дорогах, темные ели, березы, тополя, камыши над серебряной водой. Ничего не изменилось. В вагоне другой век: в руках планшет, работает вай-фай, официанты разносят горячий ужин. А за окном мое детство.
Вечернее метро, усталые лица, объявление, что ВИЧ не передается дружбой, по громкой связи предупреждают, что террористы могут быть рядом. Это тоже двадцать первый век.
***
В Питере нет московской суеты и нет таллинского спокойствия. Но тут есть то, чего так не хватает в деловой и удобной Америке, в уютном Париже, в сказочной Италии. В этом городе хочется не просто быть, а раствориться в нем, стать своим, жить его проблемами, изучать историю не по книгам, а по старым парадным и балясинам на крышах. Я могу стоять на Троицком мосту, смотреть не серость Невы и не слышать гула машин за спиной, не чувствовать, как намокает капюшон. Нет, это не сопливая восторженная романтика. Это просто чувство, что тебе это надо, что тут все твое, что то, о чем ты читал и думал, превращается в реальные стены и улицы.
***
Я уже писал и повторю, что хочу тут жить. Хотя бы два месяца в году. Я по-хозяйски брожу по улицам и выбираю дом. Фурштатская, Чайковского Рядом Нева, Фонтанка, Летний сад, Михайловский дворец. А может лучше Петроградка, недалеко от Каменноостровского? И обязательно старое парадное с широкой лестницей, пахнущее кошками и холодной сыростью. И чтобы окно выходило на улицу, где надоедливо шумят машины и ходят усталые петербуржцы и петербурженки.
Да, я знаю питерские цены. Но помечтать-то можно?
***
Вопрос решают мини-отели. Выбирай на вкус. Питер рекордсмен по мини-отелям. И еще рекордсмен по количеству дешевых столовых, где даже мой капризный желудок чувствует себя вольготно и счастливо. Только не берите там жареную рыбу.
***
Петроградка. Я впервые забрался в это район и был почти убит красотой и разнообразием зданий. Даже ночью, в дождь там можно идти и выть от восторга. Я не дошел до Бармалеевой улицы, которая должна была появиться в недописанной повести про писателя, которому не сиделось дома. Но разве в мире и в моей жизни наступил вечер?
***
Петропавловская крепость. Неисчерпаемая, как атом. Для просто погулять. Внутри и снаружи. Увидеть город и Неву не так, как видел до этого. Услышать тишину и почувствовать спокойствие. И еще запах воды и мокрых листьев. По церквям и казематам ходить не обязательно. Главное не обращать внимания на китайских туристов с фотоаппаратами.
***
Михайловский дворец, он же Русский Музей Императора Александра III. Даже если убрать оттуда все картины, то там все равно замечательно. Император Павел, Великий князь Михаил, Александр Первый. Русский Музей это уже при Николае Втором. Как будто все это вчера было! Это город такой. Переплетенные три века.