Тим похлопал меня по плечу:
Не этого парня полюбила Марина. Поднимайся, и перестань болтать всякую чушь. Поднимайся! Сколько ты уже здесь сидишь?
Я спрыгнул с табурета и одернул футболку и куртку, расправил плечи.
Ровно столько, сколько ты добирался сюда.
Да я только чудом нашел этот чертов бар.
Бармен одарил его в ответ хмурым взглядом.
Я посмотрел на красотку брюнетку, которая по-прежнему сидела спиной ко мне, глядя в темноту за окном, и, наверное, решала в уме какие-нибудь интриги на работе, потягивая свое дорогое вино.
Пойдем, тебе нужно выбраться в мир, Тим махнул рукой, чтобы я следовал за ним к выходу.
Там нет мира, Тим. Того мира, что ты думаешь, я больше не увижу, тихо, себе под нос проговорил я. Там лишь новый темный мир. Луна упала на Землю, и осталась лишь пустота. Там лишь пустота.
Я поплелся за Тимом к выходу. Тот уже вышел и придерживал для меня дверь, впуская стылый синий свет уличного фонаря и шум дождя, возле выхода ставший еще громче.
Напоследок я обернулся на ходу, чтобы разглядеть получше лицо этой одинокой брюнетки. Она чуть опустила голову, заглядывая в полупустой бокал, немного приподняв плечи и опираясь руками на столешницу. Плавно она вертела бокал то в правой, то в левой руке, медленно перебирая пальцами по гладкой поверхности стекла. Ее лицо в прорези черных волос казалось совсем белым из-за синего света уличного фонаря.
И тут она перевела на меня взгляд. Не шевелясь, она просто подняла глаза. Холодные и бездонные. Смотревшие совсем не дружелюбно, сапфировые, они согревали своим холодом. Выражение лица не изменилось. Казалось, она ждет, когда я перестану пялиться, и переведет с меня взгляд не раньше, чем это сделаю я. Сделать это было так же сложно, как смотреть на нее. Коньяк давал о себе знать. Я просто проваливался в ее взгляд, все больше чувствуя себя неловко. Потом я развернулся и вышел под дождь, где уже с минуту стоял вымокший и недовольный Тим.
Мы вместе зашагали к его подержанному Опелю Корса. Тим поспешил сесть в машину. Я сел на переднее сиденье и повернулся к нему.
Слушай, будь человеком, отвези меня в мою квартиру, я умоляюще посмотрел на него. Знаю, это далеко, но я не могу возвращаться в квартиру Марины.
Ладно, Марк. Буду человеком и отвезу в твою квартиру, он повернул ключ зажигания, и салон наполнился негромким звуком мотора, разбавленным шумной капельной дробью дождя. За тем я и приехал, вообще-то. А что это была за девушка, на которую ты так засмотрелся?
Я устроился поудобнее, немного сполз с сиденья, переплел руки на груди и повернул голову в забрызганное дождем окно, за которым плыли неясные огоньки одиноких уличных фонарей, светофоров на перекрестках, торговых ларьков и окон.
Я не знаю кто она.
Просто пьяный интерес?
Просто интерес.
Тим посмотрел на меня.
Она тебе понравилась?
Она не отражалась в зеркале некоторое мгновение, безмятежным голосом пробубнил я, но мое сознание было сейчас где-то далеко.
Значит, пьяный интерес.
Возможно, ты прав.
А у тебя ключи от своей квартиры есть?
Да, я собирал кое-какие вещи в квартире Марины и захватил свои ключи.
Какие вещи? Где они сейчас? спохватился Тим.
На мне.
А больше ничего? Сумка, например?
Нет. Мне хотелось убраться оттуда поскорее, поэтому много вещей я не брал. И уходить было сложно, задумавшись об этом, я перевел взгляд куда-то в пространство за окном. Казалось, вот уйду, и все Если выйду за входную дверь с вещами, она не вернется. Никогда. Но она все равно не вернется.
Да, Марк
Тим глянул на меня с сожалением.
Какое-то время мы не говорили. Тут нечего добавить.
Дождь барабанил в окно, искажая пейзаж за стеклом. Глухой размеренный стук дворников звучал усыпляюще.
С трудом можно назвать те горькие часы последнего расставанья утренними часами. Я смотрел только на ударяющиеся о крышку гроба комья сырой земли, осознавая себя здесь совсем одним. На дне могилы гроб смотрелся пугающе брошенным. Вскоре земля полностью скрыла рваное отражающееся в его лаковой крышке небо, заточенное в темную раму оползающих стен могилы. Все так нереально. Эфемерно. А потом толпа начала рассеиваться, обтекая меня, словно оставляя наедине с ней.
Сегодня на похоронах мне показалось, что на меня кто-то смотрит. Это было чувство, от которого не отделаться. Чей-то взгляд видел мою боль, мое одиночество мою душу, Тим, сам не зная почему, начал я. Это чувство преследовало меня весь день. Со мной что-то не так?