В начале осени Мозель попросил её руки. Аля не отказала ему, но и не сказала ничего утвердительного. Вечером состоялся тяжёлый разговор с матерью. Мать была в курсе, видимо, Мозель уже побывал в их квартире.
Аля, мать никогда так с ней не говорила, уже шесть лет прошло, как погиб Борис. Если бы был жив, давно бы объявился. Ты, что, будешь ждать его до конца жизни. Тебе надо определяться. Мужиков нынче мало осталось, побили всех. Мозель приличный человек, хорошо зарабатывает, и должность у него по нынешним временам хлебная. Заботливый, внимательный, всё для семьи будет делать, чего ещё тебе надо? Кого ещё ждать будешь, и сколько?
Аля всхлипывала, как маленькая девочка, вытирая платком слёзы. Умом понимала, что мать права, но сердце сопротивлялось, и от этого такая боль рождалась в голове, что, казалось, плавились мозги.
Она не спала всю ночь. Рабочий день тянулся необычайно долго. После работы её встречал Мозель. Аля дала ему своё согласие.
Свадьба получилась пышной. Жених не пожалел денег, да и связи у него были немалые. Аля была печальна и, несмотря на громкий шёпот матери, никак не могла заставить себя улыбаться. Только после того, как выпила несчётное количество рюмок, отпустило. Жених не мешал ей, ни на чём не настаивал. Она представляла с неприязнью, что придётся ложиться с Мозелем в постель, и его руки будут ласкать её тело, которое предназначено для другого. Но этого, другого человека, уже не было на свете.
Первая брачная ночь ей совсем не запомнилась. Сквозь отуманенное алкоголем сознание, она расслабленно дала возможность Мозелю раздеть себя. Он жадными губами втягивал её тело, мял, кусал, щипал. В памяти осталось только его тяжёлое дыхание.
После свадьбы Мозель поселился в их квартире. Он строил дом, но дела продвигались медленно, и этому строительству не видно было конца. Молодожён, конечно, видел, что Аля холодна к нему и жаловался матери. Но та утешала:
Перемелется, мука будет. Надо быстрее ребёночка родить, тогда она уже ни о ком другом думать не сможет.
Аля забеременела, но это состояние не доставляло ей радости, как тогда, на Урале. С досадой думала, что придётся пока расстаться с мечтой об институте.
Летом пятьдесят второго родила девочку. Её назвали Нелей. Говорят, что зачатие и роды предопределяют судьбу ребёнка. Но, вопреки всему, Неля найдёт своё счастье.
А пока она была симпатичной, смышлёной и самостоятельной девочкой, мама учила её ходить и разговаривать. Когда Неле исполнилось два года, Мозель заказал в какой-то мастерской большой манеж, чтобы она могла в нём двигаться и играть. Теперь не надо было следить за дочкой непрерывно. Но её «тихого» поведения хватило только на месяц. Она становилась на ножки, держась за сетку, и пыталась перевалиться через неё, чтобы выйти наружу. Когда ей это не удавалось, начинала кричать и реветь, и трясти сетку так, что та могла в любой момент рухнуть.
Ну и характер у девки свободолюбивый, привыкла всего добиваться, с шутливой строгостью говаривала Алина мама.
А Мозель относился к дочке терпимо, но не более, она не вызывала в нём никаких нежных чувств.
Отношения у Али с мужем сложились ровные. Она ничего у него не просила. Сделает, и ладно, не сделает тоже не страшно. Она и сама умеет всё. Да и Мозель, хотя и обеспечивал семью продуктами и деньгами, не требовал от Али того, что было против её воли. Спали они в одной кровати потому, что так было принято, да и места в квартире лишнего не нашлось бы, но близость уже ушла.
Несмотря на его уговоры, Аля никак не могла себя пересилить и называть Мозеля на «ты», в отличие от него самого, однако величал он её полным именем Алевтина.
Такое положение могло бы, наверное, продолжаться долго. Они зависели друг от друга, и прожить поодиночке было затруднительно.
Но, однажды, произошло то, что перевернуло их жизнь.
Аля каждый день ходила к живущей на соседней улице женщине за молоком. Той привозили его из деревни, с расчётом и на Алю, так они договорились. Иногда, она брала сметану и вкусное деревенское масло. Вот и сегодня, зайдя к соседке, и наполнив бидончик молоком, заболталась с ней, хоть с кем-то поделиться наболевшим, и сейчас заторопилась, вспомнив о дочке. Неля, хотя и спит в это время, но может проснуться, а её присматривает древняя бабуля, что вечно сидит на скамейке у подъезда. Аля попросила её посмотреть за дочкой на всякий случай, вдруг та проснётся.