Встреча с кержаками-староверами
(из рассказов геолога)
1
С серого неба накрапывает мелкий холодный дождичек.
Анин выверяет тропу и берет курс на заимку. До нее остается километров 1011. Дождь продолжается. Анин идет по привычке считая шаги. Шаги считает «тройками» (каждая «тройка» два метра) левой раз, правой два, левой три, правой четыре Умножишь на два, получишь метры. Вот и сейчас, он ведет счет и засекает время. В первый час проходят 1625 «троек» три с четвертью километра. Останавливаются, так как мокры насквозь. Снова костер, снова выливают воду из сапог, выжимают носки и портянки. Штаны снимают и держат над огнем как трубки теплый воздух проходит сквозь них как сквозь трубы для «буржуек» так сушить быстрее
За второй час проходят около четырех километров. Еще немного и еще чуть-чуть и вот она, Пимушиха. Уже видны крыши.
Заимка
Заимка всего на два домика. На лай собак выходят двое мужчин. Они вопросительно смотрят на пришедших, которые стоят за калиткой и мокнут.
Несмотря на темноту и моросящий дождь можно различить, что один из них высок ростом и плотного телосложения, второй ниже на пол головы, но тоже плотный, коренастый. У молодого в руках ружье.
Так они стоят некоторое время, две группы незнакомых людей, разглядывая друг друга в темноте. Потом Анин, поздоровавшись, спрашивает:
Мы из экспедиции. Можно к вам?
Заходите. Красный угол
Изба просторная и чистая. В сенях мельничная установка с конным приводом, в комнате большая русская печь, лавки вдоль стен. В красном углу большая икона Христа-спасителя в серебряном окладе. Под иконой полочка, покрытая рушником. На ней две толстые книги: большая черная с золотым обрезом и поменьше в твердом красноватом переплете. Сразу видно старого издания.
Хозяин высокий, широколицый, подстриженный в кружок. Борода черная, окладистая, с проседью. Взгляд внимательный, выжидающий.
Мы из экспедиции, представляется ему Анин. Я начальник отряда Яков Родионович Анин.
Из Енисейска? Как бы между прочим спрашивает хозяин.
Экспедиция в Енисейске. А мы к вам прямиком, с Енисея.
Хозяин критически оглядывает их грязную порванную оде-жду.
Кивает головой: Похоже!
И снова смотрит вопрошающе: мол, здесь-то вам что нужно?
Если можно, мы поживем у вас дня два-три? говорит Анин. А дальше на Касовские галеи пойдем.
Лады, говорит хозяин. Завтра потолкуем. Устали, поди.
Устали, подтверждает Анин. И промокли.
Мать, говорит хозяин, не поворачивая головы. Собери на стол гостей попотчевать.
Из-за печи появляются женские фигуры, видимо хозяйка, невестка и девочка, вероятно внучка хозяина. Одеты они в длинные темные платья. Головы повязаны темными платками по-монашески, видны только лица от бровей до подбородка.
Хозяйка сноровисто достает ухватом из печи казан с еще теплой картошкой, невестка приносит огурцы, творог, сметану. Хозяйка быстро выставляет снедь на стол, деревянный, чистый, просторный. Внучка подает на чистом полотенце круглый каравай, свежий, вероятно сегодняшней выпечки.
Вы уж разрешите ваши мисочки, просит хозяйка. С посудой у нас плохо.
Мужчины хозяин с сыновьями и гости, садятся за стол.
Сыновья, что выходили встречать, как и отец крепкие, широколицые, ширококостные. Хозяин заимки, Тимофей Савельевич, и его старший сын Федор, сразу видно, одна плоть и кровь. Темные, бородатые, «сурьезные». Младший сын, Влас, словно на отшибе. Он такой же стати, плотный, коренастый, но ростом ниже и, главное, бритый и стрижен по-городскому. И ходит немного в развалку. Пригляделся ну, конечно! Из-за ворота выглядывает полосатая тельняшка. Чудеса! Кержак в тельняшке!
Иван видит, как Влас прячет улыбку, нагибая голову. Чувствует, наверное, что тельняшка здесь не к месту.
Единственно, что хочется сейчас гостям, так это обсушиться и лечь спать.
А для согрева не найдется? спрашивает Анин.
Старший сын выжидательно смотрит на отца. Тот чуть нагнул голову.
Подождите, говорит старший сын. Он уходит и вскоре возвращается с четвертью медовухи.
Михеич, мокрый и незаметный до этого, подается вперед словно гончая, почуявшая добычу. Хозяин наливает каждому. Мутная желтоватая жидкость. Михеич припадает к стакану и, не глядя по сторонам, выпивает одним духом, ставит стакан на стол и выжидательно смотрит на хозяина.