И этот ответ на вопрос «Кто мы?» определяет всю модель истории. А точнее ответ на вопрос «Кто мы?» и является моделью истории, определяющей понимание прошлого, настоящего и будущего.
Напомним, что записка Канта составлена в 1784 году. Год назад был подписан Парижский мир, признавший независимость Соединенных Штатов Америки, в политическом устройстве которых особое место уделялось правам и свободам человека. Прежний мир уходит в небытие. Новый мир ищет новые модели истории.
Великая французская революция.
Через 5 лет мир потрясли кровавые события Великой Французской революции. И модель истории Канта прекрасно «объясняла» происходящее: человек ничтожное и неисправимое существо. Да, мы пережили страшные и кровавые зверства. Но ведь Кант об этом и говорил! Он утверждал, что создание ряда правовых государств с развитым гражданским обществом и попытки создания союза государств будут сопровождаться страшными бедствиями. Это не бессмыслица и не кровавая чехарда. Это, по его мнению, воплощение замысла мудрого Творца, установившего законы природы, которые именно через столкновения интересов людей и наций, через конфликты честолюбий, жадности, зависти и властолюбия, ведут к торжеству разума.
Эта модель истории, отождествляющая жизнь народов в единении и любви с жизнью домашних животных, «объясняла» «необходимость» любых жертв. Зла нет! Есть столкновения интересов людей, далеких от совершенства. И через столкновения природа ведет человеческий род к его истинной цели полному развитию разума.
Гильотина
Кровавые зверства Великой Французской революции это, согласно модели истории Канта, вовсе не преступления, не безумие, не наказание, требующее исправления и покаяния в грехах, не средство восстановить взаимоотношения между Богом и людьми, утратившими веру в Христа и в Его Промысл о человеке. Это ускоренное движение по пути к истинной цели человечества. Войны, революции, бедствия, столкновения единственный путь к этой цели.
Рембрандт. Снятие с креста.
Очень удобное и комфортное объяснение, соответствующее «научным» представлениям об обществе и почти не требующее привлечения «гипотезы Бога». Творец, если он есть, не вмешивается в человеческую историю, раз и навсегда установив законы природы. Человеческий род сам творит свою историю и только самому себе может быть благодарен за все успехи разума.
Но одному факту в этой модели истории явно нет места. Он противоречит самим основам этой модели и оказывается совершенно бессмысленным и ненужным. Факт Воскресения Христова.
А может ли модель истории быть верной, если в ней невозможно Воскресение Христово?
Георг Вильгельм Фридрих Гегель (17701831)
Прежде, чем мы перейдем к гегелевской модели истории, я снова попрошу Вас ответить на несколько простых вопросов:
Считаете ли Вы, что внутреннее противоречие и борьба противоположностей являются обязательным условием всякого развития?
Согласны ли Вы с тем, что историческое развитие это развитие свободы человека в обществе, от свободы одного к свободе каждого?
Считаете ли Вы, что действия исторических личностей не следует оценивать с точки зрения морали?
Есть ли в Вашем восприятии прошлого гегелевские нотки?
Взгляды Гегеля на историю развивались и пересматривались им самим.
Мы можем говорить о двух философиях истории Гегеля и двух моделях истории. Первые намётки оформленной философии истории содержатся в одном из главных произведений Гегеля в «Феноменологии духа» (1806 г.), которое было закончено в ту ночь, когда Наполеон, разбив прусскую армию, вошел в город, где жил и работал Гегель. Гегель был в восторге от того, что увидел Наполеона всемирно-историческую личность, через которую, по мнению Гегеля, дух вершит историю.
Гегель встречает Наполеона.
Но в конце своей жизни Гегель меняет свои взгляды на французскую революцию и наполеоновские войны.
Зимой 183031 гг. в Берлинском университете Гегель читает курс лекций по философии истории. Гегелю 60 лет. Летом же 1831 года Гегель умирает от холеры. Но лекции были восстановлены по конспектам студентов и опубликованы под заголовком «Философия истории». Эта работа самое последнее творение Гегеля, своего рода завещание потомкам. Тут Гегель формулирует свою вторую философию истории. На ней мы и остановимся.