Диана остановилась у входа в берлогу. Ноздри уловили дурманящий запах малинового варенья.
Она деликатно кашлянула, не смея входить без спроса.
Ух Ну, кого там ветром принесло? донесся из глубины Холма ворчливый бас. Заяц, если это ты, и опять-таки за укропом Сколько раз я говорил: укропа у меня нет. Петрушки? Отродясь не было.
Это я, Медведь, сказала Диана.
Продолжая ворчать, вышел хозяин берлоги громадный бурый медведище. Сильные вывороченные лапы с огромными когтями оставляли на земле неглубокие бороздки.
Диана! Какими судьбами?
Диана улыбнулась.
Я зайду?
Не стоит. Там внутри жарко, как в преисподней. Лучше подожди полчасика, я управлюсь с вареньем.
Ладно. А где медвежата?
Обойди Холм, там они бездельничают.
Двое медвежат, совсем маленьких, но весьма упитанных, побежали навстречу с радостными криками: «Диана! Диана!» Некоторое время она возилась с ними. Потом Медведь, вытирая лапы передником, позвал всех к столу. Они ели горячие, жирные от масла оладьи, макая их в блюдце со свежим малиновым вареньем. Была собственно малина, крупная и спелая, земляника, мед и родниковая вода.
Медвежата убежали играть. Диана с Медведем устроились на поляне перед берлогой. Хозяин лежал на боку. Диана чесала ему за ухом. Иногда она собирала в кулачок шерсть у него на загривке и тянула. Медведь ворчал, делал вид, что больно. Солнце постепенно, почти незаметно, спускалось к земле.
В трех часах пути к северу отсюда прекрасный малинник, сказал Медведь. Жалко, далековато.
Диана молчала. Она чувствовала, Медведь вот-вот заговорит о чем-то важном. Хозяин Берлоги всегда знал, что у нее на душе, и умел выбрать момент.
Я слышал, ты встретила Волка у Главной Тропы.
Встретила. Он и его соплеменники говорили о странных и тревожных вещах.
Ты им веришь? Медведь приоткрыл один глаз.
Не знаю. Они очень торопились и были сильно напуганы.
Диана вкратце передала Медведю речи волков.
Я думаю, пока рано беспокоиться. Ох!
Я не могу не беспокоиться. Ответственность за благополучие Леса лежит на мне. Если что-то произойдет, я никогда себе не прощу.
Вот это ни к чему, Медведь, открыв второй глаз, строго взглянул на Диану. Ты не всесильна.
Лес это и твой дом.
Я живу уже тысячи лет. Я помню Лес с тех времен, когда он еще был кучкой веток. Лес много пережил, и простоит еще тысячу лет. А вот твоя судьба меня беспокоит.
С чего бы?
Если Лесу что-то угрожает, это в первую очередь ударит по тебе.
Глупости!
Ты уверена в себе и привыкла гордиться. Но вне Леса ты станешь слабее.
Я справлюсь с чем угодно. Ничто не испугает меня.
Кто бы сомневался. Но тебе еще стоит поучиться мудрости.
Мудрости?
Здесь ты Властительница. Хозяйка. Но власть дана тебе Лесом. Если ты умрешь, Он найдет тебе замену. Такова горькая судьба всех властителей.
А ты?
Я не властвую. Я храню память.
Медведь сел рядом с ней и осторожно обнял. Королева прильнула к нему, утопая в буром меху.
Твой отец сказал: «Одни из нас приходят в мир мудрыми, другие смелыми. И мудрый должен стать смелым, а смелый познать мудрость».
Диана, обхватив руками колени, посмотрела на мирно отдыхающих у водопоя животных.
Расскажи мне об отце. Каким он был?
Он был великим воителем. Много лет странствовал с твоей матерью. Потом случилась беда. Бандиты изнасиловали твою мать. Не вынеся позора, она убила себя. Александр поклялся отомстить. Бросился в погоню. С тех пор о нем никто ничего не слышал.
Он еще вернется?
Все возможно.
Знаешь, иногда я вижу его. Во сне. А иногда наяву. Отец говорит со мной.
Медведь, улыбнувшись, положил ей на плечо тяжелую лапу.
Те, кто нас любит, всегда с нами. Даже когда их нет рядом, мы ощущаем их любовь.
Диана кивнула. Ее клонило в сон.
Она лежит на земле. Обнаженная. Что-то влажное стекает по груди, животу и ногам. Диана подняла руку, провела ладонью по животу. Поднесла ладонь к глазам. Кровь. Боли нет. Только холод. Ледяной сквозняк дует ей в душу. Закройте окно!
Диана села. Ее взгляд наткнулся на распростертое рядом громадное тело со свалявшейся бурой шерстью. Покрытые пылью глаза Медведя смотрели в клокочущее серой небо. В открытой пасти с отвратительным шелестом копошились черви. Над распоротым брюхом с вывалившимися кишками роились жирные зеленые мухи.