«Пускай лучше тут купят, чем всякой отравы напьются в подъезде. Да и все равно найдут, где купить», из двух зол продавщицы выбирали если и не меньшее, то хотя бы то, что приносило прибыль их ИП.
Брать от жизни все, говорите, участковый хмуро читал написанное корявым, но кричаще-протестующим почерком детское объяснение со страницы административного протокола.
В отделении участка пахло сигаретами, потом и чуть-чуть правосудием.
Жене было лет 14, и они с друзьями не смогли убежать от милицейского бобика. Пивные бутылки снарядом были переброшены через оградку детского садика, но уничтожение улик все же было замечено доблестными блюстителями закона.
Раз уж все берете, так брали бы там, не знаю, книжки в библиотеке, продолжал милиционер. А то говорите, что берете все, а берете-то говно одно.
Хорошо хоть, не отправили сдавать анализы. Найденное пытливым медиком в крови и других естественных жидкостях организма содержимое не обрадовало бы ни участкового, ни сидящую в углу комнаты милицейского участка, спешно прибежавшую с работы маму.
В таких ситуациях меняющейся мимике мам могла бы позавидовать любая драматическая актриса посвященные Жене поджатые губы и сверлящий взгляд, который, казалось, был способен оставить клеймо, быстро сменялись хлопаньем длинных ресниц, неловким перебиранием пряди волос и клятвенным заверением по приходу домой устроить юному борцу с системой такую выволочку, что она, мать родная, его сама не узнает.
Уж лучше бы она кричала. Последняя фраза про выволочку, произнесенная нежно-вкрадчивым голосом, не сулила ничего хорошего. Это означало, что мама донесет всю свою ярость до дома, не расплескав ни капли.
Как 18 стукнет, в армию отправляйте, пробурчал милиционер, сухо посмотрев на развязно сидящего Женю. А то потеряете пацана.
Женю это сильно задело его тут даже не считали полноценным участником разговора и обращались напрямую к маме, а не к нему. Его мнения вообще никто не спрашивал, как будто его мама была хозяйкой непослушного пекинеса, который сорвался с поводка и облаял прохожих.
Выйдя из участка, мама решительно устремилась вперед, оставив Женю позади.
Женщины всегда обижаются одинаково. Женя плелся следом и по звучному цоканью ее каблуков пытался определить, насколько все серьезно.
Да, обижаются одинаково. Зато каждый раз непредсказуемо. Судя по звуку, тянуло на 6 баллов по шкале Рихтера, а то и на все 8. Бойкотом и спрятанной компьютерной мышкой уже явно не отделаться. Эти меры себя изжили. Бойкот даже в радость, а компьютерную мышку мама прятала за аптечку, под бинты. Или в комод с обувью. Так или иначе, взрослые недооценивают способности зависимого от компьютера ребенка в нахождении пластикового предмета на проводе в квартире площадью 40 кв. м.
Обращаться к маме сейчас или пытаться оправдываться было не только бесполезно, но и чревато тут надо было выждать паузу. Тонкий перешеек, отделяющий его от Гольфстрима из «Я в тебя столько сил вложила» и «Да сколько уже можно», можно было нарушить одним только не вовремя протянутым «Ну маам».
Поэтому, засунув руки в карманы, Женя угрюмо волочился следом, рассматривая попадающихся по пути прохожих.
Те выглядели не лучше насупленные мужики в костюмах и с дипломатами, женщины с поджатыми губами, агрессивно стреляющая глазами молодежь.
В России не принято улыбаться просто так. Для этого нужна какая-то веская причина. Широко улыбающийся незнакомый человек, идущий тебе навстречу, вызывает стойкое желание прижать покрепче сумку и бросить хмурое «Спасибо, не интересует». Только в России замечают неестественность улыбок в рекламах йогуртов, майонезов и шоколадок. Не заметить трудно в этих рекламах даже старый дед, спустившийся к столу, улыбается и шутливо журит краснощекого внука, вместо того чтобы жаловаться на больные ноги и маленькую пенсию. Отец семейства сладко улыбается жене, а она обвивает его за шею и прижимается к щеке. Подозрительная нежность для людей, состоящих в браке. Складывается ощущение, что он вчера ей изменил, а она разбила его машину. Только никто об этом еще пока не знает. Все это счастливое семейство напоминает сценку из какого-то театра абсурда или американского ситкома. Идиллическое семейное помешательство сразу бросается в глаза и вызывает ухмылку.