Чипсы?
Он снова молча кивнул. Я придвинул к нему пакетик лэйс с зеленым луком.
Ну? я отхлебнул пива. Темного. Я всегда предпочитал темное.
Я сессию завалил.
Ну и ну. Я тихонько присвистнул. Из нас двоих раздолбаем всегда был я. А он отличник, звезда факультета, светлая голова.
Представляешь, и экзамен-то был пустяковый, продолжил он, я курировал девушку одну, Марфушеньку, ну знаешь, предмет у нас такой есть, ангельское шефство.
Я кивнул.
И все ведь шло хорошо. В доме достаток, родители любят, ничего для доченьки не жалеют, ну и я, само собой, стараюсь, Марфушу берегу, ангельским крылом прикрываю. Марфуша еще не оступилась, а я уже соломки постелил. В общем, все по учебнику.
Он замолчал и закинул себе в рот горсть хрустящих чипсов.
И тут, представляешь, у ее сестрицы сводной, Настеньки, у которой не жизнь, а ацкий треш, вдруг поперло. Подвернулся какой-то Морозко, и сразу и слава, и бабло, и женихи. Ну и моей Марфуше захотелось. Я, конечно, постарался. Снарядил ее к Морозке, как положено, ну чтоб и шубка теплая, и в термосе чаек горячий, и самооценку Марфуше приподнял, чтоб она, понимаешь, перед Морозком этим не оплошала, и
Тут он махнул рукой, отвернулся и глухо сказал:
А все эта чертова Настенька
Я молча крошил чипсы. Настенька была моим экзаменом. Честно говоря, очень легким экзаменом заключение с человеческим индивидуумом договора о продаже его бессмертной души. Человек тебе душу, а ты ему любовь, бабло и прочие ништяки. Классическая многоходовка Фауста-Мефистофеля. Такой экзамен из наших никто не заваливает.
Почти никто. И почти никогда.
Тренинг
Привет! Как дела?
Пвивет, фсе новмално, пробормотала Галя, безуспешно пытаясь проглотить кусок шоколадного торта.
Галя! Ты что там, опять жрешь? строго сказала трубка голосом Петровой.
Нееет, не жву, вяло попыталась оправдаться Галя.
Галя, не ври мне!
Я не вву, Галя облизала стекающий по пальцам крем и виновато улыбнулась, я яблоко ем.
Галя, в голосе Петровой отчетливо послышались стальные нотки комиссара НКВД, Галя, какое яблоко? Ты, когда вообще в последний раз яблоко ела?
Позавчера, хотела сказать Галя, в яблочном штруделе, с изюмом, корицей и молотыми орехами, но промолчала.
Галя? Ты еще тут? строго поинтересовалась трубка.
Угу, угукнула Галя.
Это хорошо, Петрова на другом конце удовлетворенно вздохнула, Галя, я как раз по этому поводу тебе и звоню. Нам что-то надо делать с твоими килограммами.
Не нам, а вам, хихикнула Галя.
Нет, вот именно, что вам, в смысле тебе, в трубке что-то возмущенно затрещало и захрипело.
Галя воспользовалась паузой и откусила очередной кусок торта. С вишенкой.
Галя, сурово возвестила Петрова, прокашлявшись, во дворце культуры в субботу проходит тренинг «Я вас всех худеть заставлю». Очень эффективный, Галя. Приглашаются все желающие. Но, разумеется, это недешево.
Петрова выдержала многозначительную паузу.
Зато эффективно. Ты помнишь Кобылякину?
Галя не помнила, поэтому ограничилась нейтральным «ммм».
Так вот, Кобылякина после такого тренинга похудела на 46 килограмм! Галя, ты хочешь похудеть на 46 килограмм?
Ммм, невнятно промычала Галя.
Петрова, посчитав ответ утвердительным, радостно хохотнула в трубку.
Замечательно, Галя. Так что, бери в руки свой толстый зад и дуй на тренинг. И деньги, деньги не забудь!
В зале дворца культуры было мрачно и сыро. Галя зябко поежилась. Рядом с ней удобно расположилась эдакая настоящая кустодиевская красавица румяная, чернобровая, толстая русая коса уютной змеей пригрелась на шикарной необъятной груди.
Чо, подруга, тоже пришла жир сгонять? соседка весело ткнула Галю в бок мягким локтем и хохотнула, отчего ее необъятная грудь плавно заколыхалось.
Как фруктовый пудинг, подумала Галя и сглотнула слюну.
Молчайт!
Галя вздрогнула и инстинктивно перевела взгляд на сцену. На сцене стояла женщина в узких черных кожаных брюках и черном топе. Все в ней было острым и угловатым: высокие острые скулы, острый крючковатый нос, острые локти и коленки, острые ключицы и острый костлявый зад, сексуально оттопыренный. В когтистых руках, украшенных кроваво-алым маникюром, поблескивала железная указка. Галя невольно поежилась.