Мужчина с чемоданчиком смерил ее взглядом:
Как ты думаешь, Пенелопа, что нам сделать с этой мафиози?
Пусть сама себя выпорет.
Ха-ха! Вот будет прикол: по голому заду. Не тебе одной его показывать.
Что за самосуд, вступился за студентку толстый господин. У нас в корпорации, где я избран президентом, права человека соблюдаются всегда, а вы: по голому заду. Так нельзя.
Поет он: всегда. Тогда стойте здесь и не мычите. Мобильники не берут, лифтер уже с утра был под хмельком.
Я не согласна. Пусть выпорет себя, хотя бы слегка. Слишком язвительна, дама сняла с собачки ожерелье и протянула слесарю, вот мой взнос за вызволение.
Что думают другие? спросил слесарь, взяв ожерелье.
И раздалось: пусть выпорет себя, не девяностые мафией угрожать. И потянулись руки к слесарю с деньгами. Президент корпорации дал целую пачку банкнот. Я не заметил, какого достоинства. У меня было три десятки. Увидев их, слесарь сказал:
Это настоящие деньги. За них пусть выпорет себя и проститутка.
Легко, опустила трусы Пенелопа и стала хлестать себя поясом от сумки. Клиенты разные бывают. Привыкла.
Следом за ней ударила себя ладошкой по заду и студентка. Раз, другой, третий. И стала приплясывать. Когда лифт поднялся на сороковой этаж, девушки вошли в раж: изгибались как на подиуме. И подтаптывал ногой толстяк, и подвывала похожая на хозяйку собачка.
Это свадьба? спросили меня ожидающие лифта жильцы.
Еще какая.
А почему невеста и ее свидетельница с голыми задами и сами себя хлещут.
Наверное, за грехи наказывают себя, а что я мог ответить?
Петр Петрович
Петра Петровича тебе, фермера? Ищи его по телефонным проводам, показал на столб беззубый старик. Первым будет загиб к Фекле, потом к Никодиму. К ним не заходи: изо рта одни помои. Это его родственники, прицепились к нему по параллели. Петька чудаковатый, в хобби ударился: все с быками, да колесо крутит. У него и отец таким был, в грязь таскал баб через дорогу, колея то от «Кировца», до пупка. Щупал их, наверно, как кур. Но никто не жаловался. Наверно, не щупал.
Говорили мне, что в Баклушах странные люди, но не до такой же степени.
Запутался я в проводах.
Здравствуй, бабуля, говорю старухе, стоящей у калитки в глубоких галошах на босу ногу и кожаном пиджаке, украшенном пулеметной лентой швов, мне бы Петра Петровича?
Занемог, в сарае лежит.
Можно с ним поговорить?
А чо он те скажет, если мне ничо не говорит.
Телок я купил, и их надо покрыть, посоветоваться хочу.
Не знай, чо он те посоветует. Если б курей там или гусей. Тут он мастак.
В сарае лежал гусь и тоскливо смотрел на меня. Понял я, что он тезка фермера, а бабулю зовут Фекла, и оценил юмор старухи.
Провод привел меня к мужчине со щетиной как на свинье, которая лежала рядом в луже.
Петьку ищешь? А зачем он тебе? Племянник, а без мозгов. Да и ты, я вижу, не умней, ищешь то, что на виду. У колеса он.
И узнал я о Петре Петровиче не только плохое.
У него лицо мальчика, а фигура бычья. Знаешь, почему? Уколы для наращивания мышц делает и быкам, и себе. С утра с ними резвится. Берет за рога и бац, только копыта сверкают. Святогор сопротивлялся, и Петька свел ему рога. Теперь как близнецы-братья. Приезжали тут на грузовиках мяса задарма закупить, Святогор с Петькой отвели душу: загнали перекупщиков в Узень. По новой технологии работает: установил колесо обозрения все Межузенье видно. Это степь между речками. Крутят колесо быки. Иногда начальство сверху наблюдает за полевыми работами. Один упал, хорошо пьяный, разбился бы. А так, живой остался, только язык откусил. Теперь указания дает в письменном виде. Петька приделывает к колесу второй ярус, чтобы увеличить радиус обзора для областного начальства.
Я нашел его на зеленой лужайке за домом у колеса обозрения. Рядом стояли люди, и рога Святогора были прикрыты чугунком.
Откуда такой тощий? спросил меня Петр Петрович.
К вам за опытом: хочу фермером стать. И словно стартер заработал так захохотал Петр Петрович. Мне показалось, завел себя и Святогор, сбросив с головы чугунок.
Я хочу, чтобы Святогор покрыл моих телок, объяснил я. Раздался треск, разлетелась загонка, и меня окружили с десяток могучих быков. Кольца в носу казались обручальными кольцами.