Вся эта надпись состояла из изречений древнейших китайских мудрецов и заключала в себе главнейшие правила господствовавшей в народе морали тех времен.
Прочтя громко эти правила, Конфуций сказал окружающим его:
Я смотрю на эти правила как на перечень всего, что только можно сказать полезного Я убежден, что с умением применить эти правила к делу можно быть близким к совершенству. Постараюсь воспользоваться ими и вам всем то же советую!
Из Храма света Конфуций направился в другие храмы, где богдыханы воздавали почести своим предкам. Мандарины, на обязанности которых лежали присмотр и забота об этих покоях, приняли его с величайшим почетом и усадили на возвышенное место. Во время беседы Конфуций поражал их своими знаниями. Тем не менее он и здесь не упустил случая ближе ознакомиться с обычаями и церемониями, принятыми в Чжоу, чтобы узнать, насколько они расходились с древними постановлениями. Он расспрашивал так подробно и входил в такие мелочи, что один из присутствующих заметил:
Как же это? О нем говорили, что он все знает, а он между тем обо всем расспрашивает
Услышав эти слова, Конфуций сказал:
Вот в этом-то и заключаются церемонии.
Как мы увидим далее, Конфуций придавал (и не без основания) большое значение церемониям. Знакомясь и внимательно изучая обычаи и церемонии Чжоу, Конфуций, кроме того, занимался изучением музыки под руководством своего хозяина.
Так прожил он в Чжоу два года.
Глава IV
Возвращение в княжество Ци и затем в Лу. Беседы с учениками. Исправление священных книг. Конфуций начинает исторический труд «Чунь цю» и др.
После двухгодичного пребывания в Чжоу Конфуций, увидев и изучив все, что ему хотелось, решил вернуться в княжество Ци. Рассказывают, что когда он, спустя некоторое время после возвращения, явился во дворец к князю, у последнего был концерт, во время которого исполнялось музыкальное произведение, созданное богдыханом Шунем за 1730 лет до Р. X. Это произведение называлось «Шао юэ», или музыка, рассеивающая мрачные мысли и укрепляющая сердца в любви к долгу. Эта музыка произвела такое сильное впечатление на философа, что он в продолжение трех месяцев не мог думать ни о чем другом, и самые изысканные блюда потеряли для него всю привлекательность. В княжестве Ци Конфуций на этот раз пробыл недолго. Видя, что юный князь по ветрености и легкомыслию не в состоянии понять и усвоить его учение, философ вернулся на родину в княжество Лу, оставив в Ци для распространения своего учения нескольких учеников. В Лу в это время господствовали смуты, князь Лу был изгнан, и управлением овладели, образовав олигархию, несколько знатных фамилий. В Лу Конфуций прожил пятнадцать лет без всякой должности, как говорит Легг. У Потье, напротив, говорится, что Конфуцию была дана второстепенная ничтожная должность, от которой ученики советовали ему отказаться.
Ни за что, отвечал им Конфуций, отказ мой приняли бы за гордость. Указывая другим на путь добродетели, мы первые должны идти по нему. Только тогда у нас могут быть последователи!
Все время жизни в Лу Конфуций посвятил распространению своего учения. Способ его преподавания был перипатетический он поучал и словом, и делом, пользуясь каждым случаем. Мы приведем из этих бесед наиболее интересные.
Еще будучи в Чжоу, однажды ученики застали его внимательно смотрящим на течение реки.
Учитель, сказал один из них, по имени Ци Кун, полезно ли созерцание текущей реки? Вещь, кажется, самая обыкновенная.
Вы верно говорите, отвечал Конфуций, течение реки по ее естественному или руками вырытому руслу вещь самая обыкновенная, известная всем и каждому Но вот чего никто не знает, и это не совсем обыкновенно: соотношение и сравнение реки с учением. Это самое сравнение и занимает меня Воды, думал я, текут безостановочно, днем и ночью, текут до самого устья реки и там впадают в море. Учение Яо и Шуня текло таким же образом до нашего времени; мы в свою очередь, как живые волны, понесем его вдаль, передадим последующим поколениям и так до скончания веков. Не будем же подражать тем одиночным мудрецам, которые мудры сами для себя, не делясь своею мудростью с другими
В поучении Конфуций высказал свой взгляд на свое учение и вместе с тем дал несколько запоздалый ответ на слова Лао-цзы относительно того, каков должен быть мудрец.
Другой случай, когда Конфуций имел случай высказать свой взгляд на правление и на один из его главных моральных принципов умеренность, умение придерживать во всем средины и избегать крайностей, представился ему в тронном зале дворца богдыхана. В зале подле трона стояло ведро, сплетенное из камыша и хорошо осмоленное, для подъема воды из колодца. Философ спросил одного из присутствовавших мандаринов: