И вот я поднимаюсь по серым ковролиновым ступеням на второй этаж белого квадратного здания, чувствуя, что не хватает мне только букета гладиолусов в руке. Не буду рассказывать о тонкостях датской системы обучения, как и описывать преподавательниц, пошли им бог краски для волос. Буду говорить о языке.
Вэа хила ду? седая, но еще не пожилая женщина, с копной бесформенных волос хитро улыбается. Ее живость совершенно не вяжется с измученным и неопрятным видом.
А-а моля о подсказке, смотрю на преподавательницу, на русскую учительницу Карину и снова на преподавательницу.
Миссия Карины помогать русскоязычным ученикам адаптироваться в языковом центре. Впервые в этом году школа набрала целый класс славянских студентов, и преподавать нам назначили двух педагогов вместо одного. Это был образовательный эксперимент. Правда, мне казалось, что Карина внедрена в него в качестве развлекательного элемента. Она учила нас отборному датскому сленгу. Курила вместе со всеми на переменках и обучала законам жизни в незнакомой стране. А еще отлично гадала на картах. Преподавательница была замужем за датчанином, и девочки пытались вытянуть подробности о ее личной жизни. На уроках датской учительнице не раз приходилось снисходительно улыбаться, пока класс обсуждал актуальное. На русском языке.
Итак, она, пригнувшись, зашептала мне:
Повторяй за мной: яй хила Кейт. («Меня зовут Кейт»).
Яй хила Кейт.
Яй эа ту о тювэ о.
Яй эа ту о тювэ о. Господи, а это что такое?
Что тебе 22.
Первый урок новенького был любимым цирковым представлением класса. Каждый вспоминал свою презентацию, когда и над ним хохотали до слез. Новообращенный традиционно представлялся группе. Рассказывал, откуда, сколько в Дании, чем здесь занимается, а также о своем возрасте и семейном положении. Все были свободными и бездетными. Даже те, у которых, позже выяснялось, по двое и трое детей. Непонятные моменты датская учительница объясняла на английском или просила Карину перевести. Та, задерганная нашими вопросами, взрывалась снова и снова.
Ну что вы, блин, такие бестолковые?
С первого дня занятия в датской школе навели меня на мысль, что зря я затеяла эту учебу. Произносить вместе со всеми «яй хила» («меня зовут») и «вэ-а хила ду» («как тебя зовут»), высунув на полметра язык, было стыдно. Почему стыдно? Сейчас расскажу. В датском языке есть буква d, которая обозначает звук, получаемый путем высовывания языка и произнесением чего-то среднего между русскими звуками [л] и [д] как будто вас тошнит. Да дело даже и не в звуке, а, ну как бы сказать, для юной 22-летней леди как-то не пристало вот так язык на стол вываливать.
Есть еще и гортанная [р], которая произносится [хр], как при приступе эпилепсии. (Шведы шутят, что если положить в горло ком и попробовать с ним говорить, то получится датский.) Я решила задачу следующим образом: стала произносить звук [d] как русский [л], а гортанный [хр] как обычный [р]. Поэтому, когда все по-пионерски повторяли за преподавательницей «яй паса гхрина» («я пасу свиней»! ), я произносила «грина», совершенно не понимая, зачем мне эти свиньи вообще и начинала подозревать, что учебники, по которым нас учили не обновлялись со времен земельной реформы 1919-го года. Седая датская леди замолкала, смотрела на меня с укором и начинала снова.
Надо сказать, датские осторожность и сдержанность показательно просвечивают через язык. Вместо «мне нравится» дословно они говорят «я могу это вынести». Вместо утверждений вопросы: «Следует ли нам отправиться на прогулку?», «Стоит ли нам зайти в кафе?», однако не в случае вашего вторжения на их родную датскую землю. Тут они исключительно прямолинейны: «Hvad laver du i Danmark?» (Что ты делаешь в Дании?). Насколько приехал (а) и когда отсюда уедешь? Какие у тебя здесь планы?
Еще одна особенность датского языка пишу, как надо, а произношу, как хочется. Из 10 букв в слове могут читаться только пять. К примеру, слово «конечно» пишется как seføldelig, а произносится [sofёli] по-нашему [софёли]. Поэтому чтение незнакомого текста походило на игру «угадайка». Вот мы и угадывали. У кого-то получалось хуже, у кого-то лучше, у меня почти никак. Дело в том, что тут почти нет определенных правил произношения, часто надо просто запомнить, как слово «говорится». Но моей голове до компьютера далеко, поэтому, когда я читала, учителя вежливо отворачивались, скрывая улыбку.