Возвращаясь к проблеме отношений между Востоком и Западом как своеобразной трактовке взаимодействия индивидуального и универсального, следует остановиться на статье А. А. Крушинского «Язык и мышление в Китае». Рассматривая закономерности эволюции китайского мышления, автор улавливает сходство в воздействии пиктограмм как носителей образов и эмоций, составивших основу китайской письменности, с кантовскими категориями чистого разума. «Категоризация пиктограмм, пишет автор, понималась китайскими мыслителями, скорее, как единократный акт воображения так сказать, идеализация по разным причинам в данный момент эмпирически невоспринимаемой, но с помощью некоторого конкретного следа мысленно восстановимой предметности» [59, с. 103].
В отличие от обычного абстрактного понятия, в данном случае происходит выбор среди единичных понятий одного главного и воз-ведение его в общее. Такой способ создания универсальных понятий называется «репрезентативная абстракция». Вместо привычной для нас теоретико-множественной концепции обобщения, полагает автор, мы имеем дело с концепцией «репрезентативного обобщения». Иначе говоря, специфика китайского обобщения заключается в том, что она опирается на идею конструкций, фундирующих репрезентативное абстрагирование.
Это наглядно демонстрирует различия в мышлении Востока и Запада с еще одной стороны. Они определяют отношение китайцев и к демократии, и к правам человека. Если на Западе концепция права исходит из наиболее общих понятий естественного права и приводит к осознанию автономии воли человека, то в Китае «мышление из себя» восходит до осмысливания общественно необходимой установки на поведение, определяемое (репрезентируемое) внешними авторитетами (религия, обычаи, решение партии или диктатора).
В. А. Бачинин в своей книге «Философия права» раскрывает суть диалектического подхода к решению правовых проблем, особое внимание уделяя состоянию «амбивалентность» (двойственность, раздвоенность, противоречивость), которое, в его понимании, означает сосуществование в человеческой психике противоречащих друг другу установок, влечений, интенций, настроений.
С его точки зрения, «амбивалентность следует считать нормальной формой сосуществования и развития морально-правового сознания, неизбежной в условиях социализации личности, в обстановке противоречивых социальных отношений, постоянно предлагающих личности альтернативные варианты возможных действий» [6, с. 158].
Рационально-рассудочная амбивалентность выглядит для него как столкновение противоположных объяснительных моделей, идей, концепций относительно одного правового феномена. Ее характерным выражением является антиномия, воспринимающаяся обыденным право-сознанием как симптом познавательно-ориентированного тупика.
Раскрывая суть социологического подхода к праву, В. А. Бачинин утверждает, что он предполагает подчиненность логики исследования принципу социального детерминизма, который исходит из приоритета общественного над личностным. «Социологический подход, полагает он, имманентно несет в себе идею приоритета целого над частью, социума над индивидом, и право в свете его предписаний средство проведения этой идеи в практику» [там же, с. 165].
В другой работе («Морально-правовая философия») В. А. Бачинин определяет цель в праве как способ «осуществлять встречную, причинную детерминацию из виртуального будущего», если рассматривать эту цель как ценности, ради достижения которых и обладания которыми люди готовы прилагать огромные духовные и практические усилия.
«Благо и справедливость, свобода и равенство, социальный порядок и права гражданина представляют собой ценности, которыми дорожат культурное сознание и цивилизованный мир» [7, с. 178]. В этой цитате В. А. Бачинин приводит три пары понятий, ценностное содержание которых он раскрывает в последующем изложении, не анализируя их как взаимодействие индивидуальных и универсальных начал в праве.