Нет, вернее я не хотел бы так бесцеремонно вторгаться в Вашу личную жизнь. Как это правильно выразить. Я ничуть не жалею, что мы оказались здесь вместе, просто у меня ощущение, что вел себя не тактично.
Юля смотрела на него и думала:
Ишь ты, какие мы стеснительные, какие мы сентиментальные. Футы-нуты-лапки-гнуты. Посмотрим, посмотрим. Поживем увидим, что вы за фрукт, Николай Федорович. А, может зря я так? Что-то в нем есть такое, не от мира сего. Или, может и в правду, ноги в руки и деру. Ладно, пока подожду.
И она вслух произнесла:
Будем считать, что мы оба хороши. Вернее, что сюда нас привела обоюдная непонятливость. И, если я правильно понимаю, то все это произошло к обоюдному удовольствию.
Замечательно. Так и будем считать. Как Вам греческий салат Юлия Владимировна? Вы продемонстрировали официанту, что Вы отменный знаток гастрономии.
Вообще в ресторане греческий салат я ем впервые. Но с рецептом его я знакома. Вы меня чуть не подставили, с этим каламбуром, я бы точно погорела как шведы под Полтавой.
С калапуром. В следующий раз обязательно возьмем. Думаю, Вам понравится.
Вы меня собираетесь водить сюда регулярно?
Настороженность Николая сделала стойку:
Это что намек? Секретарши, они что, все одинаковые? Только дай слабину, и все? Будет как с Елизаветой Николаевной. Ладно будем надеяться на лучшее.
Вслух Николай сделал сложный словесный реверанс:
Ну, если у Вас не будет возражений. Мне кажется мы могли бы иногда переносить сюда производственные совещания.
Вы хотите обязать меня сопровождать вас сюда в обязательном порядке?
Николай нахмурился:
Юлия Владимировна, у меня ощущение, что вы подтруниваете надо мной?
Ну, так немножко, я тоже волнуюсь. Такое со мной, сознаюсь, не каждый день случается. Я себя как-то не в своей тарелке чувствую. Наверное от этого.
Оптимизм Николая рявкнул на настороженность:
Вечно тебе ерунда всякая мерещится. Нормальная женщина. Тоже волнуется.
Николай ободрился и сделал еще один реверанс:
Давайте считать, что я Вас пригласил по всем правилам протокола, а Вы милостиво согласились. И пусть Ну не знаю. Будем считать, что все недоразумения позади. Идет?
Идет.
Ну, тогда за это.
Зал потихоньку наполняли посетители. Ди-джей, сидящий перед компьютерным монитором завел первую мелодию. Юля осторожно и выжидательно посмотрела на Николая:
Интересно, он любит танцевать, или как большинство мужиков тупо пьет, разглядывая как танцуют другие. А, сами танцуют как медведи в посудной лавке, либо ногу отдавят, либо будут топтаться на одном месте.
Обычно, в компаниях, в которых ей довелось бывать, активность парней в танцах была близка к точке замерзания. На первую заведенную мелодию никто из присутствующих не отреагировал. Николай рассеянно курил, тоже не проявляя интереса к танцам. Только на третью мелодию в центр зала вышла пара и стала, как-то нехотя, кружиться. Юлия поинтересовалась:
Николай Федорович, а Вы любите танцевать?
Николай слегка поморщился:
Не очень. Давайте лучше выпьем.
За что?
Я, тосты не умею сочинять. Давайте за нас. Нет, давайте за Вас, чтобы у Вас все было хорошо.
Юлия женским чутьем почувствовала, что в ресторане Николай привык бывать в одиночку. Он явно не привык ухаживать за столом за дамой. Ему было явно плевать, на то, что закусывать французский коньяк селедкой, моветон. А, он как бы услышал ход ее мыслей и неумело засуетился, пытаясь положить ей в тарелку мясную и рыбную нарезку. Чувствуя его неумелость, Юлия поблагодарила:
Спасибо, я сама.
Николай смутился:
Простите, я такой растяпа, совсем про Вас забыл. И в добавок полный эгоист. Про фрукты совсем забыл. Юлия Владимировна, Вы какими фруктами предпочитаете закусывать вино?
Юлия неопределенно пожала плечами.
Сейчас разберемся, какие здесь есть из фрукты.
Николай хотел позвать официанта, но тот был достаточно далеко. Николай поднялся и направился к столику возле которого маячил их официант. Тут то он и заметил девушку, которая танцевала к нему спиной. Вернее, танцевала пара, но партнер девушки, как-то для Николая отошел на второй план. В девушке было что-то неуловимо знакомое. Что-то притягивало к ней его взгляд. Он уже дошел до официанта, а глаза сами скашивались в сторону девушки. Николай одергивал себя: