Георгий
Проспится пускай этой ночью,
Вопросы все завтра решим.
Глава вторая
1
По лесу, сквозь злые чащобы,
По лугу, меж тучных овец,
Гонец день и ночь скачет, чтобы
Узнали все: князю конец!
Гонца же за скорбные вести,
Что в сёла он нёс, в города,
Никто не угробил на месте,
Как принято было тогда.
Не плакали бабы в бессильи,
По ветру раскинув космы,
А мёду гонцу подносили,
Едой набивали сумы.
И только просили всем миром
Ещё повторять много раз,
Как с нашим простился князь миром,
Как сгинул он прочь с наших глаз!
Любимым легко быть народу
(Трудней заслужить его гнев!),
Но ловок был князь портить воду,
Собаку съел, в том преуспев.
Обманом он действовал плотно,
В коварстве изящен и смел,
Врагов доставал, где угодно,
(За то ли прозванье имел?).
Ответ не найдёшь у науки
На этот вопрос непростой.
А, может, всё проще, и руки
Его различались длиной?
Так вот почему слёз рекою
Не льёт предовольный народ:
Не только князь мерзок душою,
К тому же и телом урод!
Гонец поспешает скорее
В Владимиро-Суздальский край,
Чтоб весть донести до Андрея:
Всё, сгинул родительский «Рай»!
2
Улита
Ещё! И ещё! Бесконечно
Хочу я тебя целовать!
Ах, время, как ты быстротечно!
Андрей
Всё, Уля, хорош баловать.
Оставь-ка свою неуёмность,
Уже ты не девушка чай,
Достоинство женщины скромность!
Ты губки не дуй, не серчай,
Я тоже не юноша пылкий
С бушующим чувством в душе,
И ты озорство напрочь выкинь
Мне скоро полтинник уже!
Улита вздыхает: «О, Боже!
Гневила ль когда я тебя?!
Тогда наказаньем за что же
Ты потчуешь щедро меня?
Зачем дал мне жаркое тело
И радость в любови стонать?
Ты хочешь, чтоб я захотела
Всё это чужому отдать?
А что мне ещё остаётся:
Супруг холоднее, чем лёд,
Над страстью моей он смеётся,
Не в каждую ночь спать идёт.
А я от тоски изнываю,
Желаньем вот-вот истеку,
В подушку свою завываю!
Не зря ли я честь берегу?!
Улита стоит пред иконой,
Пытаясь услышать ответ
На вопль, пусть души и нескромной,
Но чистой. Ответа же нет!
А милый супруг весь при деле:
Владимир-град строит, спешит,
Жены страсть не чувствует в теле
Заботой другой ум забит.
О Киеве помыслов нету,
Где прочно родитель сидел.
Андрею милей всего свету
Родимый суздальский удел!
Он строит с великим стараньем
И красит свою сторону,
Пожертвовав жарким лобзаньем.
Нет времени, сил на жену!
3
Гонец, Русь проехавший с помпой,
Привыкший к восторгу похвал,
Размяк, не почувствовал попой,
Куда же он нынче попал!
И, только о князя кончине
Успел он Андрею сказать,
Мгновенно по этой причине
Велит тот его наказать:
Сначала гонцу бить то место,
В котором чутья дух пропал,
Потом же, гостиницы вместо,
В сырой его бросить подвал!
Андрей чтил родителя свято:
Себя тотчас в траур облёк,
Душа его скорбью объята,
Короче, хандрит, паренёк.
Проводит часы на коленях,
Лбом в пол без устатку долбит.
Бедняжка, усох он в моленьях,
Как жалок, тосклив его вид.
Но Уля зато вся цветенье:
Блестит и манит влажность губ,
В очах же довольства свеченье.
Чем свёкор был так ей не люб?
Плевать ей на князя коварство,
Нет дела до грязных интриг,
Не злит и хмельное ухарство,
Которым был славен старик.
Велик грех в душе неумытой,
Лишь кровью его можно смыть!
Родителя славной Улиты
Георгий велел умертвить!
Убил просто так, злу в усладу,
Хмельное хлебая винцо,
За то, что Степан ему правду
Без робости бросил в лицо.
Поэтому Уля довольна,
Поэтому вся и цветёт.
Супругу сейчас, верно, больно,
Её же сердечко поёт!
4
Пока пусть Андрей погорюет,
Улита восторг изопьёт,
В подвале гонец поночует,
Мы ж в Киев слетаем. Вперёд!
Чего это вдруг князь Георгий
Нежданно откинул коньки?
Ведь он закалён в смраде оргий,
А органы князя крепки.
Быть может, в бою бесшабашном
Он голову буйну сложил?
Иль недугом тайным и страшным
Всевышний его поразил?
А, может, причина иная,
И совесть в нём вспыхнула вдруг,
Раскаяньем светлым страдая,
Его смерть его ж дело рук?
Да нет, где там, проще всё было:
Зазвал его как-то к себе
На пьянку боярин Петрила,
И дни полетели в гульбе.
А после похмелия муки,
И, дней не промчалось пяти,
Скончался наш князь Долгорукий,
Сошёл тяжко с жизни пути!
Кто знает, винище ли взяло
Печёнку его за грудки,
Подсыпал ли кто в зев бокала
Калорий не без порошки?
Но не были вскрытия в моде
Тогда на Руси дорогой,
Лишь несколько версий в народе
Гуляют, разнясь меж собой.
Да разве же главное в знаньи,
Причиной был яд ли, вино?
Всё дело в небес наказаньи:
Должно, и свершилось оно!