Легенда это или нет, досконально неизвестно. А вот Матвей Барма личность, реально существовавшая. В «Писцовой книге» Курмышского уезда по селу Мурашкину, датированной 16241626 годами, среди жителей слободы выездных служилых казаков значится «бобыль Матюшка Ортемьев сын, прозвище Барма» (Центральный архив Нижегородской области ЦАНО).
Ничем не проявлял он себя. Так бы и был до конца дней своих хлебопашцем, но в 1645 году село Мурашкино перешло в собственность боярина Морозова, Новый владелец стал, что называется, закручивать гайки. И не выдержал Барма ударился в бега, собрал ватагу таких же беглых, как он, и занялся речным пиратством вблизи Фадеевых гор.
Громкая слава о Барме пошла гулять по всей Волге. Власти ничего не могли поделать с неуловимыми ушкуйниками. Пришлось заботиться о себе самим купцам. Стали запасаться увесистыми камнями. Подойдет разбойничья лодка к борту струга, чтобы взять его на абордаж, а тут летят в неё громадные валуны (Материалы по истории Нижегородского края конца XVI первой четверти XVII века, Москва: Древлехранилище, 2015). Так и потопили лодку вместе с атаманом, а он, как и Фока, успел перед смертью закопать несколько кладов.
Если копнуть поглубже
Но вернёмся к преступлению, совершенному в садовом товариществе. Попробуем копнуть поглубже.
Обратимся к личности убитого. Александр Андреевич Козловский, 1964 года рождения. Биография несколько строк: в 1981 году получил среднее образование, в том же голу поступил на биологический факультет Горьковского университета, закончил его в 1986 году. Направлен на преподавательскую работу в Гагинский район. В 1990-м году уволился и вернулся в Нижний Новгород. На момент смерти нигде не работал. Отец, Козловский Андрей Викентьевич, 1936 года рождения, уроженец села Фокино, без вести пропал в январе 1990 года, объявлен в розыск. По профессии водитель. Мать, Козловская Анна Семеновна, родилась в 1941 году в селе Сомовка, умерла в июне 1990 года. До болезни работала в швейном объединении «Маяк».
Я начал своё расследование с дома, где жила когда-то семья Козловских. И хотя прошло уже много лет, нашлась старушка, которая хорошо всё помнила.
Козловские переехали в Нижний Новгород из-под Васильсурска, сказала Татьяна Георгиевна Щербакова. И всё хорошо у них было, пока отец не пропал. Поехал куда-то и ни его, ни машины. Вот мать-то и затосковала. Видно, понимала, что нет его уже на белом свете. А что с Сашкой, сыном ихним, случилось, знать не знаю.
В школе, где учился Александр Козловский, в университете, в Гагино везде характеризовали его только с положительной стороны. И все удивлялись. Дескать, даже и не предполагали, что такое могло случиться. В общем, ответ на вопрос, за что убили парня, так и оставался открытым. И логика подсказывала: надо ехать в Фокино там наверняка остались родовые корни семьи Козловских. Именно вблизи этого села и был найден убитым Александр, там и следовало искать разгадку трагедии.
Козловские
Фокино село немаленькое. И Козловских тут десятка два.
Мы, наверное, все друг с другом в родстве, сказал Антон Петрович Козловский.
Что касается Андрея Викентьевича Козловского, то фокинцы хорошо его помнят.
За длинным рублем поехал в Нижний Новгород, сделала вывод супруга Антона Петровича, Ольга Александровна. Он немного чудным был, как и его отец, Викентий Романович. Тот все разбойничьи клады искал. Карта у него была какая-то старинная, уйдет в ночь будто бы на рыбалку, а сам копает, копает Да так ничего и не нашёл.
Он на вареном заводе работал, опять вступает в разговор Антон Петрович. Был у нас такой вплоть до горбачевской перестройки. Повидло варили тоннами, варенье, ягодное пюре. Сады у нас издавна славились, это сейчас ничего никому не надо. А тогда много прибыли они приносили.
Мой собеседник стал уходить куда-то вбок от нашего разговора. Чтобы направить его в нужное русло, я спросил:
И какая же судьба выпала на долю Викентия Романовича?
Погиб он. Упал в чан, где повидло варили, ответил Антон Петрович.
И добавил:
А чего тут удивляться? Козловские все не своей смертью помирают. Когда посягают на разбойничьи клады, те, кто их охраняет, мстит жестоко
Я позволил себе усомниться. Антон Петрович завёлся, как хорошо прогретый мотор: