Наконец он вытащил книгу и зашелестел в сумерках страницами. Кот вдруг почувствовал, как поднимается шерсть на загривке. Не может быть! Быть не может таких заданий! Вот оно Кот сглотнул всего из двух слов:
«Сожги меня».
Он часто-часто заморгал, но страшные слова не пропадали. Кота это почему-то сильно рассердило.
Сейчас тебе! возмутился он. Всё брошу и сожгу!
Кот злился. Ох как злился! Он ходил с книгой вокруг таза и яростно молотил хвостом из стороны в сторону. На десятом круге Кота начали терзать сомнения. Допустим, это проверка силы воли. Кто не решится слабак. Не волшебник, не достоин. А кто решится Да кто вообще на такое решится?! Но, если её не сжечь, первое задание не выполнить. Не выполнишь первое не увидишь остальных. А выполнишь останешься без книги. Хотя Что, если она несжигаемая?
Кот прижался к книге пушистым лбом. «Ну, прости, прости, пожалуйста», попросил он, оторвал ма-а-а-аленький уголок от первого листа и поджёг его у печки. Бумажка сгорела дотла. Страница осталась надорванной, и Кот с сожалением погладил её лапой.
«Это как-то неправильно», думал Кот, складывая дрова в шкаф. Он прятал их сам от себя, потому что боялся разводить огонь. Внутри него будто сидел другой кот, который только и ждал первой искорки.
«Давай-давай, подначивал этот недобрый кот. Всё едино, не быть тебе волшебником. Без первого задания книгу не дочитаешь. А с огнём хотя бы шанс есть. Ну, что ты теряешь?!»
Книгу я теряю, вот что! шикнул Кот и строго поглядел на себя в зеркало. Сказал, не буду жечь, значит, не буду. Или
Кот быстро схватил полотенце, завернул в него книгу, покрутил головой и полез за печку. Там стояла корзина с ветошью и какими-то деревяшками. Кажется, это были ножки от табуретки и обломки старого забора. Кот хотел выбросить всё это в обед, но не решился: мало ли для чего сгодится. Он сунул книгу в старые вещи и задвинул корзину поглубже.
Вот так! сказал Кот. Я сам себя главнее!
Он проверил яйцо и заботливо обернул вокруг него своё одеяло.
Ты веди себя хорошо, ладно? Я не волшебник и даже ещё не учусь, Кот пошевелил ушами, но у меня есть нюх, слух и как его, умище! И этот умище, сколько его ни есть, говорит мне, что медлить опасно.
Кот вышел на крыльцо, тихонько прикрыл за собой дверь и решительно направился в тёмную чащу. Как всякий кот, он не боялся темноты. Днём тебя видно, а ночью нет. Тот, кто хочет что-то спрятать, выбирает темноту. Значит, искать его тоже лучше в темноте. А ещё ночью так легко представлять себя чёрным
Кот вернулся под утро, измученный и угрюмый. К шерсти прилипли грязь и обломки сухих веточек, но отряхнуться не было сил. На краю поляны его встретила белка.
Ты где был? тараторила она. Все уже на поиски собираются! Что ты за хозяин? В доме холодина! Я тебе там печь затопила!
А дрова где взяла? нахмурился Кот.
Там какая-то рухлядь за печкой, я её подожгла. Ты куда?!
В три громадных скачка Кот пересёк поляну, влетел в комнату и бросился к печи. Из-под пылающих тряпок торчал уголок книги. Ни секунды не раздумывая, Кот рванулся в огонь и выхватил книгу. Он тушил лапами начавший тлеть переплёт, мяукая от боли и обиды. Вспомнив про ведро с водой, Кот хотел было вылить его на книгу, но побоялся испортить её окончательно. Поэтому вылил воду на себя и, мокрый, прижался к обложке.
Книга была цела. Рядом с ней грязный и понурый обмяк на полу Кот. Подпаленные усы, минуту назад красивые и длинные, топорщились короткой щёточкой.
Кот вдруг понял, что очень устал. Он осторожно взял обожженными лапами сырую книгу и приладил её под сено в тазу. Потом забрался туда сам и свернулся вокруг яйца. Яйцо было гладким и приятным на ощупь. Кот обнял его саднящими лапами и закрыл глаза.
Глава 4
Появление Гусли
Пригревшегося в сене Кота разбудили оглушительные удары в дверь. «Глафира! испугался он. Вычислила!»
Эй, мохнатый! настойчиво звал Голос-из-леса. Открывай!