Как когда-то железный Джон, Патрик Болтон присматривался к новообретенному племяннику, выжидал слабины. Ему хотелось понять, каким ветром занесло к Хермитейдж этого юного красавчика, чем это грозит лично ему, Болтону, и справится ли Белокурый со своей ролью, не треснет ли с первых же дней у графа хребет под ярмом лэрда, главы, хозяина, господина. Патрик не смог сдержать улыбки, получив от дяди небрежное приглашение постоять против него с двуручником или палашом, на выбор Болтон явно пошел по стопам брата Брихина, но теперь-то и сам граф не двенадцатилетний мальчишка.
Рейдеры, кто не в поле, словно мухи, обсели все закоулки внутреннего двора, когда там появились новый лэрд и прежний хранитель оба в гамбезонах и бургиньонах, на случай нелепой промашки. Болтон не ставил целью опорочить боевые навыки Босуэлла перед населением Караульни, напротив, отзывы о молодом графе он имел от обоих братьев самые положительные, и ему всего лишь любопытно было самому убедиться в его умениях. Он и убедился буквально сразу стало понятно, что мальчишка азартен, горяч, но при том хитер и легок в маневре. Конечно, Болтон был старше графа примерно в два раза и в два раза опытней, но и тяжелей, потому что старше и там, где Болтон выносил Белокурого с поля силой мечевого удара, племянник брал свое быстротой и ловкостью. И он, этот граф, ни в малейшей степени не желал понять, что дядя играет в поддавки, и воспринимал их схватку со всей серьезностью настоящего боя. Что ж, придется поднажать, сказал себе Болтон, и поднажал, но в тот же миг в дюйме от лица его остановился палаш, когда же он отпрянул рукав гамбезона распорола дага, а сам хранитель получил подсечку под колено самым вероломным образом и устоял на ногах только чудом, исключительно благодаря авторитету, наработанному за два десятка лет, и полной для него невозможности опозориться на глазах у своры Хермитейджа. Но сию же минуту племянник приложил его, запоздавшего на ответ, по левой руке клинком плашмя так, что мясо, казалось, отмякло от кости а граф уже стоял поодаль, с самой легкой иронией в синих глазах глядя на Болтона, опираясь на рукоять меча, вогнанного меж плит мощеного двора. Дядюшка, чуть не задохнувшийся от боли, был почти рад ей оказывается, новый Босуэлл не так безобиден, как кажется:
Кто научил тебя так драться?
Один немец, Франц Хаальс, из Данцига, и еще мой дядя Джон.
Оно и видно, проворчал Болтон, потирая ушибленное плечо, твой дядя Джон на подлые приемы мастак известный
Патрик ухмыльнулся:
Эх, дядя! В настоящей драке не бывает подлых приемов, коли в самом деле хочешь выжить разве не так?
Это верно, осклабился Болтон. Добро, я напишу Джону, что ты ему достойный ученичок. Если ты еще и хотя бы вполовину умен, как наш меньшой, так нам повезло с графом.
Вам повезло с графом, без улыбки согласился Белокурый.
Особенно горячо с этим утверждением готовы были согласиться прачки, судомойки, кухарки и горничные Хермитейдж-Касла. Женщин в Хермитейдже почти не держали, зато немногочисленный контингент постоянно живущих в замке прошел огонь, воду и утратил девственность задолго до того, как граф вернулся в родные пенаты. При стирке белья разворачивались бои вальками за право нынешним вечером стелить Патрику постель. Те, что помоложе и посвежей, и приседали в реверанс перед молодым графом пониже, недорого продавая товар, щедро выложенный в корсаже платья. Прочие норовили задеть бедром, проходя мимо, или, схватив его руку, в порыве благоговения прижать к пышному бюсту. Патрика эти женские бега весьма забавляли, но фаворитки он себе так и не выбрал. Молодой граф был брезглив если уж брать постоянную наложницу, так только личную, а не под раздел со всей сворой Хермитейджа. Эти же девушки, очевидно, перепробовали всех здешних рейдеров, и им не хватало только луны с неба, благосклонности нового хозяина. Болтон даже некоторое время имел насчет племянника темное подозрение, но успокоился, узнав, что Патрик навещает дочку фермера в ближайшей деревне, и на всякий случай заплатил фермеру за бастарда вперед.
В целом, дядья Патрику нравились. Внешне они были на удивление похожи две человеческие глыбы, каждая футов по шесть ростом. Ролландстон выглядел, как простак, и на самом деле был немножко простак, хотя отлично себя чувствовал в Приграничье со всеми местными условностями резня, грабеж, рейд, выкуп. Болтон, напротив, выглядел почти как простак, и усердно этим пользовался в личном общении, однако простаком ни разу не был. Патрик не сразу понял, что самый старший Хепберн в чем-то по уму не уступит младшему Брихину. Но все-таки Патрик диву давался, насколько старшие дядья отличаются от железного Джона, и не мог не задавать себе вопроса, на кого из них походил бы его отец, выживи он после Флоддена. По этим двоим внешне никак не скажешь, что сыновья графа, наследники второго порядка, и оба шерифы в своих приходах, глянешь так обычные фермеры Лиддесдейла, разве что речь куда как чище и одежда добротней. А вот железный Джон был и внешне лорд, как сам Патрик. Но людьми они были хорошими, эти его новообретенные дядья. Кроме того, подсказывал внутренний голос, до удивления похожий на голос железного Джона, ими не так уж сложно управлять.