, быть может он будет более расположен к герцогу Орлеанскому, нежели к Вашему Величеству… Герцог, впрочем, не желает государству гибели, в сущности он не имеет злых намерений… Одним словом, Государыня, лучше всем пожертвовать, чем согласиться на требования принца, поскольку если он это получит, останется только привезти его в Реймс».
Прочитав письмо, в котором кардинал просил королеву сделать вместо себя кардиналом, Гонди пожал плечами и заметил, что и без всякого интереса он готов быть верным слугой королевы. Понимая, что скромность коадъютора исходит из его недостаточной уверенности в собственной безопасности, маршал предложил:
— Вам нужно повидаться с королевой? — И так как Гонди молчал, он прибавил:
— Лично повидаться?
Гонди продолжал молчать, тогда маршал вручил ему письмо от Анны Австрийской.
— Вот, — сказал он, — прочитайте и подумайте, можете ли вы довериться этому.
Письмо обещало совершенную безопасность коадъютору, если он явится в Пале Рояль. Гонди взял письмо, прочитал его, почтительно поцеловал и, подойдя к свече, сжег. Когда от бумаги остался лишь пепел, коадъютор протянул руку Дюплесси и сказал:
— Когда вы можете отвезти меня к королеве? Я готов повиноваться.
Коадъютору было предложено на другой день, в полночь, ожидать у монастыря Сент-Оноре. Это было повторением того, о чем мы уже рассказывали, только вместо пажа коадъютор встретил Дюплесси. Он повел его в образную, куда через полчаса пришли королева, и они остались наедине. Следствием этого и двух других свиданий было установление нескольких статей относительно кардинала Мазарини, министра, маркиза Шатонефа, герцогини де Шеврез и коадъютора Гонди. Вот содержание этих статей:
«Чтобы не лишиться доверия народа, коадъютор без всяких опасений может выступать против кардинала Мазарини как в парламенте, так и вне оного. Маркиз Шатонеф и герцогиня де Шеврез будут демонстрировать плохие отношения с коадъютором, ведя переговоры с кардиналом, сохраняя милость королевы и положение в народе. Г-жа де Шеврез, г-да Шатонеф и Гонди будут стараться отвлечь герцога Орлеанского от участия в делах принца Конде, сохраняя с ним хорошие отношения. Маркиз Шатонеф назначается первым министром и хранителем государственной печати. Маркиз ла Вьевиль назначается министром финансов, заплатив кардиналу 400 000 ливров. Мазарини получает от короля формальное обязательство относительно пожалования коадъютору сана кардинала и звания государственного министра; исполнение этого будет зависеть от коадъютора, который должен содействовать интересам кардинала Мазарини. Кардинал вознаградит всех, кто помогал успеху настоящих переговоров. Г-н Манчини получает герцогство Иеверское или Ретель и женится на дочери герцогини де Шеврез. Кардинал будет противодействовать герцогу де Бофору в попытках войти в доверие короля и королевы и всегда будет смотреть на него как на своего врага. Кардинал уполномочивает г-д Шатонефа и Гонди и г-жу де Шеврез войти в доверие к королеве и сам будет им во всем доверять, если они сдержат свои обещания и останутся верными его интересам. Постановляется также, что нет более речи о происходившем до, во время и после парижской войны, а настоящий союз направляется против принцев. Наконец, кардинал обещает не ставить герцога Орлеанского в известность о содержании настоящего договора, а также обо всем, что будет обсуждаться на последующих конференциях».
Мы распространились об этих подробностях, чтобы показать, каким странным образом устраивались в это время общественные дела и как мало обращалось внимания на народ, к которому они, однако, наиболее относились.