Немного помолчав, Антоний добавил:
Ты должен опередить Милона в Анунции!
Успокойся. Я никуда не еду, освободившись от рук собеседника, Клодий подошёл к шкафу у стены и достал из него вощёную табличку и стиль. У сестры завтра праздник. Я обещал быть. Хочешь, пойдем вместе, выпьем фалернского и, ладно-ладно, ещё раз обо всём переговорим.
Если мне не изменяет память, завтра годовщина победы над Митридатом. С каких пор сестра Клодия отмечает успех Помпеева оружия?
Это совпадение, Марк. Неслучайное, если учесть, что Клодия празднует дюжину раз в декаду, Пульхер на секунду задумался, сделал несколько записей и спросил: Однако почему ты сказал про посла варваров «они» «они живут в Анунции», ему что, позволили подъехать к Риму со свитой?
Антоний, полуприкрыв лицо ладонью, чтобы спрятать усмешку, быстро, словно чёрный камешек бросил, глянул одним глазом на Клодия:
Нет, Пульхер, кроме десяти германцев-телохранителей, никакой свиты. Не парься, закон соблюдён. «Они» я сказал, имея в виду племянницу посла, внучку вождя, погибшего при Секстиевых Аквах. Её дед стал героем нового эпоса. Его доспехам поклоняются как святыне несколько враждующих германских племен. Отец погиб недавно в Паннонии, когда девушке не было шестнадцати вёсен, и вот уже два года с тех пор Гудрунхен является символом объединения германцев.
Она хороша?
Для символа даже слишком. В нашем мире такая красота вызвала бы раздор и войну, может быть, страшнее Троянской. Думаю, что и германские вожди неслучайно держат Гудрунхен подальше от своих глаз и от молодых воинов. А девушка прямо-таки бредит Римом, вполне сносно владеет нашим языком. Ты знаешь, она читала твои речи и ставит их много выше Цицероновых и даже записок Цезаря. Некоторые пассажи она заучила наизусть и, когда узнала, что мы друзья и что я тайно еду в Рим для встречи с тобою, весь ужин умоляла разрешить ей, переодетой воином, участвовать в приключении. Посол, сделав вид, что сердится, отослал племянницу в спальню, но, оставшись со мной, всё посмеивался в рыжую бороду, довольный: «Отчаянная девчонка! Это она в Хильдебранда».
Публий, усмехнувшись, пожал плечами, задумался, потом спросил:
Кажется, Анунций лежит на Аппиевой дороге?
Да, этот городок лежит на дороге, проложенной твоим предком.
Отдёрнув шелк занавеса над входом, Клодий позвал раба, отдал ему исписанную табличку:
Сестре!
Подошёл к Антонию:
На Аппиевой дороге у меня две виллы, управляющих которых я давно хотел проверить. Слушай, Марк, я еду в Анунций завтра же, после праздника у моей сестры, где мы с тобой упьёмся фалернским.
Антоний, довольный, не скрывая радости, сжал ладонями плечи Клодия:
Я не сомневался в этом, Публий. Ты первый распутник в республике и, думаю, в империи упрочишь репутацию. Однако надо предостеречься от козней Цицерона. Порция, согласно твоим же словам, я меньше опасаюсь. Он слишком наш враг ему чуждо вероломство и сопутствующая вероломству предусмотрительность.
Да, помню. На этот случай у меня есть дельный человек. Феодор, выйди!
Антоний невольно вздрогнул, когда из боковой двери триклиния вышел согнутый грек.
Не обижайся, Марк. С тех пор, как меня едва не обожествили на Форуме, я никому не верю, кроме этого раба. Он всё устроит. Пока мы будем пировать у Лесбии (о боги!), у моей сестры я хотел сказать, так вот, пока мы будем пировать у Клодии, этот грек (ты слушаешь меня, Феодор?) побывает у Сцепия Тронция и узнает, сколько брать с собой людей, ехать верхом или в паланкине и прочее.
Ты веришь в гадания?
Марк, ты огрубел в Галлии. Сцепий не верит в богов. Он не предсказывает даже погоду. К его советам я прислушиваюсь только благодаря их мудрой дельности.
Сделав небольшую паузу, чтобы отпить вина, Клодий обратился к греку:
Феодор, иди, приготовь нам пиршественные венки и одежду.
Когда раб удалился, Антоний, расплёскивая фалернское, отодвинул свой кубок:
Я готов видеть задирающими тунику твоей сестре ещё сотню варваров в дополнение к предыдущим, но терпеть твоим конфидентом грека?..
Клодий снисходительно улыбнулся:
Что делать, что делать, Антоний. С тех пор как Цицерон изгнал Катилину, достойных римлян не осталось в Городе. Вот вернётся из Галлии Цезарь с конницей мы с сестрой переменим свои привязанности. А пока, Марк, выпьем, чтобы это время настало как можно скорее.