Корабль - это очень хрупкая вещь. Что нам сейчас нужно, так это осторожность, чтобы использовать это оружие, не навредив себе.
- Да поможет мне Годжом, но я ничего не понимаю, брат.
Эхомба крепко, обеими руками, взялся за рукоять, затем не спеша поднял меч острием вверх. Скоро лезвие окуталось голубоватым сиянием. Сначала оно было едва заметно, затем усилилось, приобрело лазурный оттенок и, наконец, стало темно-синим. Этот свет сразу рассеял туман - но только на расстоянии в несколько ярдов.
Симна, ожидавший увидеть что-то грандиозное, не скрывал разочарования. Что касается Станаджер, то она была благодарна и за такой скромный результат; по крайней мере теперь вахтенные и матросы на мачтах могли видеть своего капитана. Хункапа Аюб, сидевший на главной палубе, заметив голубоватое сияние, захлопал в ладоши.
- Свет! - объявил он тоном малого ребенка. - Красиво, очень красиво!
- Что ж, придется довольствоваться тем, что есть, - проворчал Симна. Хотя с помощью этого маяка вряд ли нам удастся управлять судном.
- Конечно, нет, - откликнулся Эхомба. - У меня и в мыслях такого не было.
Осторожно, словно в руках у него был не меч, а котелок с кипящим маслом, пастух повернулся и медленно направился к борту, увлекая за собой голубое сияние.
В тумане прорезалась одна из веревочных лестниц, перекинутых через фальшборт. Эхомба взял меч в одну руку и, ухватившись за веревку, перебрался на лестницу. Это было трудное испытание, но он его выдержал.
Симна перегнулся через фальшборт и удивленно спросил:
- Эй, Этиоль, что ты задумал?
Пастух, сосредоточившись на том, чтобы не потерять контроль над мечом, не отвечал. Он спускался все ниже, и наконец сияние осветило черную воду у борта.
- Что там? - крикнула Станаджер. Ей было любопытно посмотреть, что творится внизу, но она не рискнула оставить свое место у штурвала.
- Не знаю! - ответил Симна, продолжая следить за другом. - Мне плохо видно, но, похоже, он спустился не для того, чтобы искупаться.
Эхомба почувствовал, что его ноги погрузились в тёплую воду. Он на мгновение замер, свободной рукой покрепче ухватился за веревочную перекладину, перевернул меч острием вниз, вонзил его в море и принялся резать волны. Голубоватое свечение было отчетливо видно и под поверхностью моря.
Острейшее лезвие легко рассекало воду, но и океан, как почувствовал Эхомба, не бездействовал. Какая-то сила настойчиво пыталась вырвать меч из его руки. Стиснув зубы, пастух сопротивлялся ей, а голубоватое свечение тем временем проникало все глубже и глубже под воду.
Перегнувшись через фальшборт, Симна и Хункапа с тревогой следили за Этиолем. Северянин видел, каких усилий стоит Эхомбе одновременно держаться за лестницу и не выпускать из руки меч.
- Может, сменить тебя, братец? - предложил Симна.
Этиоль поднял лицо и с трудом выдавил улыбку, больше похожую на болезненную гримасу.
"Вот так же он будет улыбаться на смертном одре", - пронеслось в голове у Симны.
- Спасибо, дружище, все хорошо.
- Какое там хорошо! - воскликнул Симна. - Что ты пытаешься сделать?
- Осветить путь сквозь туман.
Этиолю было трудно смотреть вверх. Он опустил голову и вновь целиком сосредоточился на своем занятии.
- Глядите, глядите! Как красиво! - закричал Хункапа.
Симна посмотрел туда, куда он указывал.
Что-то пестрое, размером с самую маленькую шлюпку "Грёмскеттера", поднималось из океанских глубин, распространяя вокруг свечение, меняющее цвет от ярко-оранжевого до бледно-красного. Чем ближе к поверхности, тем отчетливее проявлялись очертания странного существа, и наконец стало ясно, что это рыба, только ничуть не похожая на тех, что живут у поверхности. Эхомба ни разу не видел таких ни на кухне, ни на рисунках.