Как же, из-за него. Просто седьмое пирожное не полезло, а ты на бедного парня готова еще один грех повесить, грустно усмехнулась Дана.
И вот что ты будешь теперь делать, а? Нет, ты мне скажи! Сколько ты будешь убиваться по нему? У тебя впереди новая жизнь на новой работе
Ну, это еще бабушка надвое сказала
Это я тебе сказал, и не надвое. Вот попомни мои слова: все у тебя будет хорошо.
Если не будет его, то ничего уже хорошо не будет. Без него ничего не может быть, Дана прикрыла лицо волосами, низко склонив голову.
Ой, а вот этого не надо. Я бы вас попросила, девушка, побольше оптимизма. Ни на одном мужчине еще свет клином ни разу не сошелся! И здесь прорвемся! Мы же есть друг у друга! Инка с участливой улыбкой подергала подругу за плечо.
Меня Ромка опять зовет, вспомнила вдруг Дана.
Куда зовет? Инка даже опешила от неожиданности.
Ну куда он может меня звать? К себе.
Ты его видела?
Да прямо сегодня, до тебя.
И что он сказал? девушка побледнела, но Дана не могла этого заметить, она оказалась поглощена своими переживаниями.
Сказал, что всегда готов принять меня обратно, тихо призналась Дана.
А ты? Согласилась?
Нет. Ты же знаешь, я его не люблю, как-то резко получилось. Хотя не знаю. Если честно, только не ругай меня за это признание, мне так плохо сейчас, что очень хочется выплакаться на чьем-то плече.
А мое плечо для тебя не подходит?
Не обижайся, дорогая, я про мужское.
И ты готова позвать его, потому что тебя обидели, тебе плохо, и до тех пор, пока тебя вновь не подпустят к божественному телу, ты согласна провести это время в объятиях старинного друга?
Зачем ты так грубо, Инка, ну ты чего?
Это я-то грубо? Ты вспомни, что с ним сделала, когда оставила его, Инка вскочила из-за стола и бросилась к раковине, включила воду и с остервенением принялась мыть посуду. Ты была счастлива, а он остался один на один со своей болью. Преданный, брошенный, выкинутый из твоей жизни как балласт, как надоевшая вещь, как лишний багаж!
Ин, ну ты что в самом деле? Дана не ожидала такой реакции от подруги. Он просто мой друг, и готов поддержать в трудную минуту.
Поддержать он ее готов! Да не только поддержать, но и сказала бы я тебе, на что он готов, Инка снова отвернулась, бренча вилками. А что потом? А потом услышишь хозяйский свист и попросишь бедного Ромку из своей постели, да?
Ин, ну зачем так-то!
Нет, ты мне скажи! Ты не понимаешь, что если к Ромке вернешься, то это навсегда? Не понимаешь? С ним не надо играть, он не игрушечный пупс!
Инка, я понимаю, ты очень уважаешь этого человека, и я клянусь тебе, что больше не обижу и не оскорблю его, да я даже и не думала к нему возвращаться, просто
Просто? Что у тебя когда-либо было просто, Данка? У тебя же все через душу, через нервы, через боль и слезы. Да ты же не умеешь просто! А другим что страдать из-за этого?
Я не виновата, что он страдает, я этого не хотела, тихо произнесла девушка. Он еще летом звал меня, и сейчас. Ну что мне делать?
Как летом? Каким летом? Инка отложила тарелку и повернулась к подруге. Когда это он тебя звал?
Ну летом. Встретились случайно, попили кофе, он и сказал, что простил, и что ждет.
Вот как Инка на секунду зажмурилось, и Дана в изумлении уставилась на нее, но в следующее мгновение та уже улыбалась, только стала бледнее, чем обычно. Хороший парень, правда? Настоящий друг, сказала она тихим голосом.
Я не понимаю, я ничего не понимаю. Ты чего, дорогая? Ты из-за него так, да? Дана растерялась.
Знаешь, мне пора. Посуду сама домоешь, Инка глянула в мойку. Тут один салатник остался, а мне завтра рано вставать, проговорила бесцветным голосом и направилась в прихожую. Дана последовала за ней, не понимая, что случилось с подругой.
Та быстро оделась, по традиции чмокнула хозяйку в щеку, но при этом даже не взглянув на нее, и выскочила за дверь.
«Что это было?» Дана, обескураженная, вернулась в кухню.
А Инка бежала по улице, не замечая ничего вокруг, и слезы текли по красивому лицу. Летом, значит. Ждет и надеется? Готов принять? Ну-ну. Молодец какой! Настоящий друг! Значит, еще летом, да? И сегодня? А как же она? Она С ней-то так за что?
* * *Как ты мог! Негодяй! Обманщик! Инка набросилась на него, как только Роман приоткрыл дверь.
От его тела исходил тонкий аромат морского бриза он только что принял душ. Высокий, широкоплечий, с красивым лицом, сейчас он выглядел обескураженным поведением Инки. Самым лучшим было схватить ее и обездвижить. Пусть придет в себя.