Но то же самое одиночество занозой сидело в сердце, и время от времени саднило, когда что-то задевало ее по неосторожности. Какая-то фраза, небрежно оброненная, какой-то жест, без почтения и уважения, странный взгляд, пробирающий до дрожи.
Насколько нежным и внимательным был Роман, прикасаясь к ней, наслаждаясь ее близостью, настолько небрежным был Андерсон. Дана часто ловила себя на мысли, что ей хочется сжаться, словно она оказалась на легком сквозняке, и чем-то прикрыться.
ГЛАВА 3
Поднявшись на свой этаж, Дана остановилась с улыбкой на усталом лице: под дверями ее ждала Инка. Дремала, прислонившись к двери квартиры, смешная. Неожиданное появление подруги очень обрадовало Дану: только та сейчас могла спасти ее от мучительных воспоминаний и страхов настоящего.
Инка, ты что тут делаешь? Дана копошилась в сумке в поисках ключа.
А тебя-то почему нет? Я ее, понимаешь, предупредила, что вечером обязательно захочу узнать подробности славного восхождения на Олимп. Ну и где виновница моей радости? Где та самая победительница, моя гордость, практически моя протеже? Ее нет! Я ее жду! А ее нет!
Инка зашумела и затараторила, не изменяя своим привычкам. Ее энергичность всегда восхищала Дану, инертную и медлительную от природы. И конечно, веселая подружка не забыла захватить сладости на полу у ее ног притулилась коробка из пекарни за углом. Ну конечно! Кто еще может трескать столько сладкого и при этом оставаться дюймовочкой, хрупкой, изящной, тонкой и почти невесомой? Только она.
А позвонить сначала не могла? Дана уже справилась с замком, толкнула дверь, пропуская подругу вперед, и нащупала рядом с дверью выключатель.
И ты бы все бросила и переместилась в пространстве в один миг? девушка прищурила карие глаза. У меня батарейка села, сообщила она. И я хочу есть, она резво сбросила сапоги, куртку, и уже неслась на кухню ставить чайник.
Девушки устроились за круглым кухонным столом, погасив верхний свет и оставив настольную лампу. Красивый чайный сервиз, хрустальное блюдо с пирожными, ароматические свечи они любили украшать свои встречи. Грязную посуду аккуратно сложили в раковине.
Данка, я рада за тебя. Адрес пришлю завтра. Спрошу у своей Ларисы Ивановны и эсэмэской скину. И на «корову» не обижайся, она снова весело рассмеялась, вспомнив рассказ подруги, это же шутка была. Кому бы понравилось, если бы с утра ему в трубку мычал какой-то незнакомый человек.
Хотела бы Дана так легко относиться к жизни. Быть такой же безупречно красивой, бесконечно доброй и так любить жизнь. И чтобы вокруг толпились поклонники и воздыхатели, готовые носить на руках за одну только улыбку.
Чтобы ее взяли на руки, ей пришлось предать себя, Романа и свою мораль. Опуститься в грязь, чтобы вознестись на вершину блаженства. И вершина ли это? И блаженство ли? Нет, тот сон, все же, был в руку. Подлая судьба пришла забрать свое эту ее вымученную любовь. Нельзя так зависеть от человека, нельзя мужчину делать своим кумиром. Но как быть, если для нее это так и есть, и она хоть на костер за него, хоть в петлю? Хоть за него, хоть вместо него и даже ради него
Данка, ты уже спишь? Ты меня не слушаешь! подружка тряхнула ее за плечо. Говори теперь ты, что произошло с твоим красавчиком.
Да что говорить Я не знаю, даже, веришь? Дана вынырнула из своих грустных размышлений. Может, и не произошло ничего, а может, все уже и закончилось, она тяжело вздохнула.
То есть как это не знаешь? Он вообще где? Где его носит нечистая сила?
Если бы я знала Он просто пропал. Весь день не брал трубку, а потом отключил телефон, опять предательские слезы на глазах, и губы дрожат, и голос изменился в сдавленном горле.
Вот гад! Инка, как всегда, была искренна в своем возмущении, и так же бессильна в желании хоть чем-то помочь.
Я не знаю, на что подумать, может, у него батарейка села
Конечно, села батарейка в единственном на весь город телефоне! И позвонить больше не откуда и не от кого, чтобы сообщить, что с ним все с порядке, чтобы за него не беспокоились и спокойно ложились спать! Инка возмущенно откусила очередное пирожное.
Пожалуйста, не делай так, чтобы я себя стыдилась за свою ничтожность, тихо попросила Дана. Мысль, что я не стОю его заботы и беспокойства как-то уничижает
Ты-то стОишь, и забот, и переживаний, и любви. Поверь мне, ты очень даже дорого стоишь, только сама себя задешево отдаешь, Инка раздухарилась. И так бездарно распоряжаешься своим богатством! Аппетит даже пропал из-за этого гада, буркнула она, отложив недоеденное пирожное.