- А записывать тех, кто в буфет ходит? И сколько пончиков съедает, тоже записывать?
- Не ломай комедию. - Галка подражала взрослым и любила говорить их словами. - И потом, у тебя красивый почерк, - добавила она.
Это была чистая правда. Я очень люблю писать и старательно вывожу каждую буквочку. Мне нравится смотреть, как из букв возникает слово, и это олово что-то значит, и если его кто-нибудь прочтет, то поймет, что я хочу сказать. А потом из слов появляется целое предложение. Нет, честное слово, мне нравится писать сочинения и изложения. Диктовки я писать не люблю некогда подумать, пиши, что скажут.
Я вспомнил о своем обещании директору. До конца месяца оставалось еще пять дней. И я согласился выполнять пионерское поручение.
Несколько дней подряд на каждом уроке я добросовестно открывал толстую тетрадь с портретом Юрия Гагарина на обложке и начинал записи. Я записывал все, что замечал. На переменках я ходил по коридору, заглядывал во все углы и писал, писал, писал...
Как-то утром Семка спросил у меня:
- Ты что, рехнулся?
- Отстань, я выполняю пионерское поручение.
- 6 "Б" прижал наших к стенке! - закричал на следующей переменке Семка. - Бежим на помощь!
Я вздохнул поглубже, у меня зачесались руки - вот сейчас я вам покажу. Но... в руках у меня был карандаш и проклятая толстая тетрадь.
- Не могу, Семка, - сказал я. - Выполняю пионерское поручение.
Но после четвертого урока я вручил торжественно тетрадь Галке.
- Я выполнил пионерское поручение. И даже заработал за него двойку. А это уже лишнее, потому что, как известно, у меня двоек хватает.
Я выбежал во двор. Солнце влепило мне в лицо ослепительный заряд своих лучей. Снег радостно захрустел под ногами.
Наши ребята, как и на прошлой переменке, снова поддавались 6 "Б" - этим долговязым, у которых руки работали, как машины.
Я врезался к ним в тыл, забросал их снежками, засыпал снежной пылью. Кое-кого я просто толкнул в сугроб. 6 "Б" дрогнул, повернулся ко мне. И тогда ударили сзади наши. Натиск был таким стремительным, что 6 "Б" позорно бежал в разные стороны, оставляя на поле битвы галоши.
Меня, мокрого от снега, качали. Я взлетел вверх, и синее небо было так близко, стоило только руку протянуть - и достанешь.
Пока я выполнял пионерское поручение, я здорово отдохнул и во мне кипели богатырские силы.
Тут зазвенел звонок, и мы помчались в класс.
А двойку я получил вот как. Степан Александрович заметил, что я не слежу за опытом, а что-то записываю в тетрадь.
- Что ты пишешь, Коробухин? - спросил Степан Александрович.
- Выполняю пионерское поручение, - гордо ответил я.
Степан Александрович сказал, что пионерские поручения надо выполнять после уроков, и закрыл мою тетрадь с Юрием Гагариным на обложке.
Потом он вызвал меня к доске и попросил повторить то, что объяснял. Я, конечно, ничего не мог ответить, и Степан Александрович поставил мне двойку.
Я считаю, что это несправедливо, ведь я не занимался посторонним делом, а выполнял поручение.
- Вы только послушайте, что он написал, - ахнула Галка Новожилова после уроков. В руках у нее была моя толстая тетрадь.
- Кто написал?
- Что написал? - Ребята складывали книжки в сумки и собирались улепетывать из школы.
- Коробухин! - Галка потрясла в воздухе тетрадкой с портретом Юрия Гагарина на обложке. - Совет отряда поручил ему записывать сюда, кто и как ведет себя на уроках и переменках. И вот что Коробухин написал.
Ребята притихли. Когда произносили мою фамилию, они знали - будет что-то очень забавное. Я скромно сидел за своей партой, как будто весь шум не про меня и я вообще тут ни при чем. Сознаюсь, я немножко нервничал. Все-таки это было первое публичное чтение того, что я сочинил. Но виду я не подавал.
- Слушайте, - повторила Галка и откашлялась. - "15 декабря.