Для красок. Беги, малютка. У тебя десять минут!
Ночью, когда Кири уже спит, ведьма делится с дочерью внучкиными умозаключениями, и от их смеха становится теплее
Элис
Бывают дома, как люди. Будто бы отражают суть хозяев у одних ступеньки скрипят, у других ветер гуляет по комнатам. В одних пахнет лавандой, в других обидой. Разные дома бывают.
А бывают люди дома. Снаружи весёленькие цветочные горшки, сплошь петунии да маргаритки, внутри никого, тишина. Или вот, например, старый-престарый порог, краска слезает тут и там, внутри свежесть, чистота и тепло.
Вот и у Элис так могло бы быть но было ровно наоборот. Бедняжку так нещадно мучили сомнения и страхи, что напоминала она не цветущую Розу, а дом с привидениями. Бледная, вечно испуганная, пальцы нервно теребят то передник, то прядь волос, губы то и дело подрагивают словом, ходячий нерв. А было ей всего девятнадцать, и жизнь её не была такой уж тяжкой но дом, в котором она росла, был старый, тёмный и какой-то одинокий и Элис стала его отражением
Стоило ей выйти из дому, как сердце начинало сходить с ума, и дай ей волю, она бы тут же бросилась назад но реальность требовала её участия, и Элис покорялась. Зато в старой библиотеке, среди книг и трав, она менялась пропадала её нервозность, движения становились плавными, грациозными и лёгкими. Мало кто видел её такой но дом знал, что ей просто нужно время, и берег её, как мог ведь Элис была ведьмой, а времена были суровы
Бывают дома, как люди И бывают люди-дома Как Элис.
Шарлотта
С наступлением холодов она менялась: пропадала весёлость, глаза приобретали оттенок грозового неба, с лица не сходила обеспокоенность.
Днями она пребывала в глубокой задумчивости, все глядела в окно или листала старые книги. К вечеру оживлялась, но будто бы сквозь дрёму наблюдала за сестрой, матерью и отцом, изредка улыбаясь. Её руки непрерывно вязали или вышивали, и не было числа новым узорам и покрывалам, шалям и накидкам. Только так могла она противостоять тоске, только так останавливала разум от полёта.
Шарлотте было двадцать два и никому было невдомек, что именно зимой её сила обретала все новые и новые грани Только затем, чтобы стихнуть и не просыпаться до следующих заморозков
Кариад
Она гадала в час полуночный,
И карты ложились в ряд
Она гадала так было проще,
Чем плакать все ночи подряд.
Я вытащу тебя, слышишь? Я вытащу тебя оттуда
И вновь карта за картой, руна за руной, и вновь ритуалы до утра И никакого результата. Уже год пыталась она сотворить волшебство такой силы, чтобы избавить любимого от оков вечности, но тщетно он не возвращался. Старыезаклятья, руны на песке и воде, древние песни и восковые свечи все на свете, кажется, испробовала она. Кроме одного, самого старого, метода
Из сумрака лесного, из тайны полночной
Я вызову тебя,
Шелковыми путами крапивы
Обовью руки,
Трижды назову имя
Не сможешь уйти.
В часы молчания солнца
Ждала тебя,
Искала среди лесов,
Звала без устали.
Пела тебе до рассвета,
В горной тиши..
Освободи меня, пламя,
Разбей оковы,
Услышьте, деревья,
Обвейте корнями.
Ветер, приди же!
Забери тоску.
Нет силы мне больше
И воли нет
Томиться одною,
Все без него
Услышь меня, буря,
Разбей мне сердце!
Трижды пропела она энглин силы, трижды вспыхнула молния
Я верну тебя, верну, шептала она, без тебя мне не жить
Но ведь ты живёшь, заметил знакомый голос за спиной, и будешь жить. Зачем тебе жить с мертвецом?
Она обернулась, вздрогнув. Да, то был он, такой, каким она его знала взъерошенные волосы, печальные глаза, усталая улыбка.
Зачем тебе это, Кариад? он коснулся её плеча лёгким движением, зачем?
Я люблю тебя, просто ответила она, понимаешь, люблю.
Тогда отпусти меня. Ночами напролёт ты зовёшь меня обратно, день за днём ты плачешь по мне. Не мучь меня, отпусти вернуться я не смогу, ты знаешь это.
Забери меня с собой.
Не могу, милая. Твоё время ещё не пришло.
А если попросить у них?
Боги не ответят тебе, Кари. Ангелы не унесут твою душу туда, где ей не время быть. К тёмным силам ты не пойдёшь, да и не стоит. Позволь мне уйти и я вернусь. Вернусь, чтобы быть с тобой.