7.2.5: Яростные хрипы в кустах и крапиве заглушались возней за спиной. Гонгора резко обернулся, разом оценивая все приготовления с фланга, и еще на излете успел ухватить неясные контуры грязного сине-желтого рюкзака. Штиис на большой скорости и уже, кажется, без томагавка, несся к самым границам видимого пространства, там торчали высохшие бурые елки и оставался свободным проход наверх. Хозяева уже видели его тоже, но он явно успевал. Гонгоре остро, невыносимо захотелось туда же. Именно сейчас, пока многоопытные псы приболотных войн заняты не им, у него имелся реальный шанс показать всё, на что способны тренированные ноги в минуту опасности. Если бы только Лис ненадолго отвлекся и услышал его.
7.2.6: Какую-то секунду он провожал Штииса взглядом, потом ему стало не до того. Лиса, напротив, это не беспокоило, он наконец был при деле, Лис и не думал никуда уходить. Здесь, по всему, наклевывалась основательная свалка, и сейчас не было не времени на нерешительность. Лис выглядел очень занятым.
7.2.7: Он был вне себя, ему не давали передвигаться так, как он привык и где хотел. Ему топором помогал расхлюстанный Штиис, он словно и не уходил никуда. А может, и в самом деле не уходил. Смотрел Штиис только перед собой.
7.2.8: Утеряв последние остатки осторожности, вконец осатанев от боли и уже полностью лишившись оттого всякой чувствительности, Лис руководил хором с беспорядочным мельканием неопределенного количества облезлых хвостов, прижатых ушей, ощеренных морд, обнаженных клыков и налитых красных глаз. За сплошным гвалтом в низине было не слышно, что кричит Штиис. Орали теперь даже вороны над лесом.
7.2.9: Отставив вперед испачканный нож, Гонгора отступал, где было свободно и где ему оставили место. Листья лопухов позади шевелились. Еще как дурное предзнаменование прошел перед глазами старый вибрам, нехорошее предчувствие листало перед глазами картинки одна страшнее другой. И казалось теперь, что если бы не это вот предчувствие, делающее мертвым одной своей ясной предопределенностью, и не эта скакавшая перед глазами реальность, выход открылся бы сам собой. Уйти отсюда можно было лишь с автоматом в руках. Лысых псов оказалось слишком много.
7.2.10: И в одну секунду память услужливо вытянула из своих глубин полустершийся кадр из не то прочитанной где-то, не то услышанной истории о радостях службы за полярным кругом, об ушедшем в караул воине, от которого наутро остались только россыпь смерзшихся гильз в снегу, автомат с пустой коробкой боезапаса и следами зубов и еще пряжка от ремня. Псы возились теперь только с Лисом, уже обессилевшим, хрипло, с надрывом дышавшим.
7.3.1: Гонгора перестал осматриваться и оглядываться. Размашисто поведя плечом и откинувшись, насколько позволяла тяжесть за спиной, он отскочил, пригнулся, резко выдохнул, сильно ударил и промахнулся. Позади снова затрещали кусты, там загомонили, надрываясь, в несколько глоток и нехорошим голосом заурчал, как скребущие траки порванной на камнях гусеницы бульдозера, осатаневший Лис. В правое плечо немедленно и очень сильно ударили, едва не сбив с ног, и тут же прожгла резкая боль, перекрыв волну омерзения и животного страха. Гонгора подхватил нож свободной левой рукой, загородился плечом и не раздумывая погрузил в прикрытую мелким ворсом шею. Под локтем брызнуло. Тяжесть с руки сразу исчезла. Дыхания не хватало. Гонгора мимоходом прижал руку с зажатым ножом к правому плечу, развернулся, встретился глазами, сразу же полоснул и подумал, что это кaк раз ничего еще не значит, это терпимо, левой он владел не хуже правой. В детстве он даже пробовал ею рисовать и зубы чистил тоже ею, это такое свойство организма, объяснял он всем интересующимся. Он всегда недолюбливал свойства озерных раков. Штиис опять что-то орал.
7.3.2: Гонгора держал теперь нож у самого бедра, никому не показывая. Пусть это будет сюрпризом. Что у меня есть, подумал он, двигаясь боком. Он уже понял, что им отсюда не уйти. И не только им. Выход отсюда был просто не предусмотрен. Он заслонял голову свободной рукой, так, словно собираясь гасить наседавшую тварь кулаком другой с ходу, цепляя снизу. Он хорошо видел сейчас, видел их всех и, далеко выбросив руку, еще в воздухе встретил одну из них. Он в свое время даже проходил специальную практику, и довольно долго, по обращению с холодным оружием и парной работе ножами, но вспомнил три движения только сейчас. Принцип был все движения упростить до предельно элементарных: на каждые три дистанции три связки. Пясть, горло, шея. Пясть, горло, живот. Повторить. Упражнения очень хорошо шли с палками вместо ножей, как разогрев перед тренировкой. Эта стая явно не привыкла подбирать себе легкую добычу. В поле зрения на миг показалось и исчезло лицо напарника. Искаженное и одеревенелое, лицо снова с головой ушло в траву и потом долго не появлялось. Сейчас было важно одним ухом прислушиваться ко всему, что делалось за спиной, кисть с зажатым ножом была продвинута дальше и удерживала весь угол атаки. Псы отскакивали, но без большой охоты.