У вас есть воображение. И смелости достаточно. Вам следует посмотреть настоящий спектакль, решила администраторша, задумчиво помассировав свой перстень.
Кукольный?
Да. Просто куклы разными б-бывают.... Соглашайтесь! Наш театр поможет вам Чтобы вы не повторили одну ошибку.
А это не опасно? У меня вообще-то ребенок маленький.
Она не слишком уверенно покачала головой:
Если скажете «нет», настаивать не буду. Я дама покладистая.
Но я уже почувствовала прилив шальной храбрости и согласилась.
Тогда Морена, подойдя ко мне вплотную, заговорила совсем другим тоном будто речь шла о спасении души:
П-пойдешь на первый же шум. Не оборачивайся, если тебя позовут, чей бы голос ни был.
Изо её рта пахло леденцами от кашля, на лбу блестела плохо припудренная бородавка это успокаивало. Но краем глаза я успела заметить, что на столе у администраторши шевелит рожками золотая улитка.
Главное, не разговаривай ни с кем. Ты зритель.
Убедившись, что я запомнила её наставления, она за плечи подвела меня к распахнутой двери, слегка подтолкнула, и я снова очутилась в кромешной темноте. «Зоя, Зоя, куда ты?» закричали и заплакали за моей спиной. Голос был похож на мамин. Потом муж позвал: «Заяц!». Я не обернулась.
Мне казалось, что я бреду тем же знакомым коридором, пока стена не уплыла из-под руки. Вдали закричала морская птица, я неуверенно пошла на её крик и увидела слабый просвет. Это был выход. Там тоже было темновато, но мне достаточно было одного взгляда на пейзаж с островерхими пагодами и домиками на сваях, и одного вдоха влажного пряного воздуха, чтобы понять спектакль будет на восточную тему. Вот это театр!
Внизу с тихим плеском покачивалась привязанная к опоре лодка. Возле соседнего дома тоже были лодки. Этот город располагался на воде, как Венеция.
Оставь меня в покое, Лек! закричали из комнаты, где горел слабый огонек.
Я на цыпочках прошла по рваным циновкам. Губастый парень в мятых коротких штанах сидел на полу перед миской супа и грубо хватал девушку, которая ему прислуживала.
Ты о себе много возомнила, а сама даже томхакаи сварить не умеешь, со смехом сказал он ей. Деревенщина.
Тяй-йен-йен! Не трогай её, сынок. Ей надо хорошо выглядеть сегодня, проворчала из угла похожая на жабу женщина. Эй, Маи! Намажься как следует. А то будешь, как цыпленок без пуха.
Тётя, я не хочу, этот китаец такой старый! взмолилась девушка.
Ну и что? Лучше быть зазнобой у пожилого, чем рабыней у молодого!
Однажды я тоже стану богатым, как этот Чанг Жень, с завистью сказал Лек.
Хфа, фыркнула его мать, не стремись к невыполнимому, не то надорвешься. Видел, какую кучу слон накладывает? Сможешь наложить такую же?
Лек самолюбиво дернул плечом и проворчал:
Эти китайцы ведут себя, словно властители мира.
Они и есть властители
Меня говорившие не увидели. Меня вообще в этом городе никто не видел, как я вскоре догадалась. Лишь на Висаха Пуджа, когда народ с благовонными свечками и цветами ходил вокруг храма, один монах двинулся в мою сторону. Но тут же передумал, словно его остановило что-то за моей спиной. Голая собака Морены Ивановны меня охраняла (я слышала рядом частое собачье дыханье и поскуливанье), или администраторша самолично следила за порядком? Её золотая улитка померещилась мне один раз среди солнечных зайчиков в речном водовороте.
Спектакль оказался документальным, как сама жизнь. Переносясь из одного места в другое и наблюдая сценки, я почувствовала, что вспоминаю этот мир, будто бывала здесь прежде. Мне только трудно было поверить, что всё это пело и шумело, плескалось и благоухало, распуская свои влажные лепестки, для одной-единственной зрительницы меня
Город у воды назывался Аютхайей, а история крутилась возле жившей там в незапамятные времена сиамской девушки. Она была сиротой, которую тетка взяла из деревни в столицу, чтобы иметь бесплатную служанку. Но Маи выросла красивой, и тогда теткины планы расширились.
Она познакомила племянницу с китайским купцом, чья огромная джонка с красными парусами, похожими на расправленные крылья дракона, останавливалась в Аютхайе по пути в Персию. Купец обычно дополнял местной посудой свой бесценный груз сине-белого фарфора и зелёного селадона.
В первое же свидание Чанг Жень захотел подарить Маи дорогое нефритовое ожерелье, но сирота отказалась.