Слух баяну не помеха! сказал Потапыч, он как мог, старался, на пенсию не хотел.
Маша тоже старалась, ведь она слёзно обещала родителям музыкантшей стать.
Прошёл год. Выучила Маша композицию «Дождик» наизусть, без нотной тетради. Сыграла её парадно на сцене клуба перед дедом, бабушкой, матерью и отцом. После этого встала, положила баян на стул, откланялась низко и сказала:
Спасибо вам, милые мои, за тепло, за заботу, за деньги заплаченные, но сил моих женских больше нет!
Усмехнулись родственнички на слова такие, заранее предполагаемые и зааплодировали. Потом дед поднялся на сцену, покрутил ус да и говорит:
Пойдем уж, внучка, к самовару любимому, чай пить.
Сдала семья баян худ.руку Потапычу на хранение пожизненное, старик даже не заплакал, лишь перекрестился, и попёрлась вся дружная, честная компания домой чаи гонять. Потапыча тоже позвали. Тот шёл и бурчал ласково:
Не быть тебе, Маша, баянисткой, видимо, в космос полетишь, как Гагарин!
У меня есть кому летать, буркнула Маша, вспомнив Ваську своего и побежала жениха к чаю звать.
Ну на том и порешили.
Как Маша дружбу водила
Заскучала наша Машка на каникулах, надоело ей одной по деревне ходить да вечерами с самоваром своим возиться. Есть у неё дружок Васька. Но опять же, какой из него друг, когда любовь такая прёт?
«Нет, надо что-то в жизни менять!» подумала Маша и пошла в калитку тёти Любы стучаться:
Тёть Люб, выдавайте сюда вашу Светку, буду с ней дружить!
Ну дружить так дружить, выдала тётя Люба Марии свою Светку, плюнула в огород и пошла грядки полоть.
Чего хотела? спросила Светка.
Да так, ничего, ответила Машка. Пойдём на речку, там пацаны рыбу удят.
Ну пойдём! обрадовалась Светка, ей в огороде сидеть надоело.
Пришли девушки к реке, а там и правда мальчишки мелочь всякую ловят: карпов да карасей. Но самое главное, среди этой оравы и наш Васятка стоял. Он как свою красавицу увидел, так вцепился в неё и стал рыбачить учить. Но Маша строго ответила:
Я умею!
И тут девчушечка вспомнила, как она в недавнем детстве рыбачила:
Сидит маленькая Маша с удочкой на берегу. И тут раздаётся голос деда громом с ясного неба:
Пошла Маша на рыбалку,
и ведь рыбы ей было не жалко.
Живодёркой росла у нас Маша.
По головке гладили: «Наша!»
И голос мамы:
А Маша ни о чём не жалела.
На стульчик маленький села,
закинула удочку, снасти,
уселась, ждёт карпов мордастых.
Голос папы:
А карпы нейдут чего-то:
червь нежирный или в болото
Маша удило закинула.
Как бы то ни было,
но поплавок вдруг двинуло!
Голос бабушки:
Тянет она, а вытащить не может.
Дед родимый поможет!
А Маша им отвечает:
Хотела покликать деда, да передумала.
И нехорошо так подумала:
нет, утопит меня он в трясине,
чтобы есть не просила!
Я сама! крикнула Маша.
Пусть там хоть акула, но наша!
И потянула резко
натянутую леску.
Тут мама с папой прибежали,
леща большущего достали,
поцеловали Машу:
Живая и нет её краше!
Смутилась девушка своих воспоминаний и решила заново учится ловить рыбу. Учил её Васятка ловить рыбу долго, до вечера. Светка поскучала, поскучала одна в сторонке, плюнула в воду и домой пошла. А нашу Марию было кому до дома проводить да половину улова отдать.
На следующий день Маша опять до тёти Любы побежала и стала уже целенаправленно Светку кликать.
Нет уж, дудки, иди сама к своему Ваське! ответила Светка, развернулась и поплелась к матери в огород, огурцами хрустеть да из лейки их водищею заливать.
А когда Светка отходила от калитки, то какую-то нехорошую женскую зависть почувствовала Маша в этой уплывающей в огород спинище.
«Тебе показалось, дочка, услышала Мария голос с неба. Маленькие вы ещё обе!»
Ужинала Маша вечером дома одна и думала: «Так что это всё-таки было: детские обиды или женская зависть?»
Думала она, думала, пока у матери не спросила. Мамулька в ответ расхохоталась:
А ты поди к нашему деду, обними свой самовар и жди, что тебе посудина медная расскажет!
Не обиделась на мать Маша.
«А почему бы и нет?» подумала, ведь она голос с неба уже слышала.
Закряхтела молодица, вылезла из-за стола и поперлась к деду, самовар обнимать да медную посудину слушать. Шесть часов вечера чай не ночь.