Лестница. Неровные ступени: одна смотрит вниз, другая вверх, третья щербатая, четвёртую обкорнали, и если не знать, то можно упасть. Мастер преодолел пролёт несколькими точными прыжками.
Рывком распахнул дверь кафедры.
Там горели все лампы, несмотря на то, что закат глядел прямо в окна. Завкафедрой в окружении сменщиков Мастера радостно пили из чашек некую жидкость, по цвету напоминавшую чай.
О, Мастер! Иди-и к на-ам! замахала рукой одна из коллег.
Кто-то из вас сегодня пользовался порталом?
Мы ж не самоубийцы! коллега фыркнула и засмеялась. Её поддержал другой, окосевший от большого количества «чая»:
Э-тта твоя установка так опасна, што я в жизни не в св-воё дежурство туда не пойду!
Мастер закрыл дверь, постоял секунду, глядя в пространство, затем помчался на лестницу, поднялся на три этажа вверх и постучался к охраннику. Когда тот, хмурый, открыл, Мастер выставил в зазор между дверью и стеной ступню и сказал:
Мне нужны записи за последний час. ЖИВО. И не ври, что их нет.
Охранник проворчал («Чёрт неугомонный») впрочем, добродушно. Он провёл знакомого в каморку и усадил за дополнительный компьютер, а сам продолжил лениво следить за происходящим на голографической 3д модели корпуса.
Никто не пользовался установкой? на всякий случай спросил Мастер.
А чёрт его, махнул рукой охранник. Ничего необычного.
Мастер прокрутил появившуюся перед ним 3д модель корпуса часовой давности. Нашёл себя и команду; кафедру, в которой всё те же четверо начинали пить чай; уборщицу, лениво помахавшую тряпкой на втором этаже и ушедшую раньше положенного срока; самого охранника, внимательно следившего за Здэ моделью (на самом деле спавшего; охранник умел спать с открытыми глазами, о чём с гордостью поведал Мастеру несколько месяцев назад). Конечно же, никто не работал параллельно с Мастером.
А жаль, пробормотал он.
Мастер заставил охранника вывести ему остальные восемь корпусов и проследил и за ними тоже. Ничего не найдя, Мастер извинился, обещался занести на неделе чай. Охранник спросил:
Та что случилось-та?
Чёрт его знает, ответил Мастер, и охранник сочувственно покивал.
Мастер вернулся к кафедре. В распахнутых настежь дверях стоял Матео и что-то напористо объяснял, но, увидев, что Мастер приближается, замолк и посторонился. Мастер опёрся о косяк и заглянул вовнутрь.
Даже окосевший коллега теперь выглядел не столь пьяным.
Мастер, строго спросил завкафедрой, это правда?
Люди растерянно смотрели на Мастера. Бывший окосевший залпом допил чай, задумчиво прополоскал им рот и проглотил.
Если доступ получил человек, который не понимает всей важности происходящего, который воспринимает всё это как компьютерную игрушку, где нужно лишь пройти миссию Мастер обвёл взглядом лица. Это огромный удар. Неподготовленные не должны получать доступ в чужое сознание. Если они погибнут сами поделом. Но они губят других.
Да ладно, бывший окосевший моргнул и со вздохом потёр переносицу. Поняли мы, поняли не зря ж такой строгий отбор и привязка каждого к машине. А если ты спрашиваешь, не давали ли мы кому поиграться, то лично я не давал. Можешь проверить, машина зачехлена, он развёл руками и усмехнулся. Я не самоубийца. Я знаю, чем это может обернуться.
А у нас тоже было, сказал вдруг коллега по фамилии Ковальски. Но мы зафиксировали присутствие третьего сознания и тут же вышли. Но после повторного входа он не возник и мы подумали, что это баг.
Потом они с Матео вернулись в кабинет. Там Игла и Закройщик всё так же осторожно собирали арку. Игла бранил подручного:
Ты же видишь, что она в ту сторону не складывается! Какого ты её ломаешь? Покрути вот!
Заметив, что зашли Мастер и Матео, он оторвался от своего занятия и спросил:
Нашли?
Нет, Матео плюхнулся на пол, прислонившись спиной к столу, на котором лежал мертвец.
Почему не вызвали службы? спросил Мастер.
А что мы? Мы вас ждали.
Вызывай, обратился Мастер к Закройщику, и тот, с явным облегчением оставив технику, бросился наружу. Игла пробормотал ему вслед что-то явно нелестное и вернулся к сбору.
Дело пошло быстрее. Матео, не выносивший тишины, заговорил:
Такое ощущение, что этот тио хотел помешать Нуэстро. А? Как думаете?
Вечно ты со своими идеями, огрызнулся Игла.