Лаура помнила, что Адель звала ее в Лондон:
Быть нянькой для двойняшек, монахиням курить не полагалась, но она зажгла сигарету, Адель и Сабина хотели сэкономить деньги. Сабина тоже никто, она нам не родня, однако и она получила часть наследства папы, согласно новому распоряжению Лауры, опекуном ее трастового фонда стал отец Себастьян Беневенти:
Больше никто у меня не украдет денег, она выдохнула дым, хотя в фонде не так много сбережений, санаторий стоил недешево, Лаура больше не принимала успокоительных средств:
Отец Себастьян меня вылечил, она разобрала хруст гравия на садовой дорожке, приняв обеты, я прикажу Бромли перевести все деньги на нужды католической церкви, за окном мелькнула тень, Лаура поднялась. По ногам ударило сырым холодом, девушка пошатнулась:
Я могла сидеть у камина в Хэмпстеде, Лаура заставила себя выпрямиться, папы и мамы больше нет, но Адель моя сестра, а Инге и Сабина тоже меня вырастили. Я отказалась от них, но другой семьи у меня не появится, в ушах зазвучал вкрадчивый голос священника:
Твоя семья это Иисус и Мадонна. Ты драгоценное чадо Спасителя, Лаура, тебя ждет великая стезя, в дверь коротко постучали:
Именно так, девушка вскинула голову, нельзя поддаваться мимолетным слабостям, подняв засов, она отступила назад: «Прошу вас, отец Себастьян».
По путям прогрохотал поезд городской железной дороги, Лаура вздрогнула.
Голые деревья окутала серая хмарь пасмурного дня. Выпавший ночью снег растаял, оставив на тротуарах грязную жижу. Центр Западного Берлина тонул в сиянии реклам, но на окраинах анклава и сейчас попадались не восстановленные после войны здания.
Пройдя мимо осыпавшегося угла, Лаура остановилась на кованом мостике через речушку Панке. Темная вода несла мусор, над ее головой кружились каркающие вороны. Резкий порыв ветра взметнул шаль, замотанную поверх пальто. Лаура подышала на покрасневшие от холода руки. Она дошла сюда пешком, закончив послушание в церкви Марии Мучеников:
Я должна быть дома, Лаура поискала по карманам сигареты, я должна заниматься китайским языком или писать. Это безумие, он оставил мне телефон только из вежливости
После блестящей, по мнению Лауры, лекции об искуплении, они с кузеном Генрихом выпили кофе в университетской столовой:
Я должен извиниться, серьезно сказал пастор, я был обязан уступить тебе место лектора или, по крайней мере, сказать студентам, что в аудитории сидит доктор теологии Болонского университета, Лаура слабо улыбнулась:
Что ты, девушка помешала кофе, я здесь ради изучения языка, а вовсе не для чтения лекций. Я в скором времени еду на Тайвань, в сопровождении моего духовного наставника, отца Беневенти, Генрих кивнул:
Я увижусь с ним в субботу вечером в студенческом клубе. Ты тоже приходи, порывшись в потертом портфеле, он отдал Лауре афишку, ожидаются кинематографисты и писатели, будет интересно. Приходи и звони, пастор взялся за ручку, я покажу тебе Берлин, я здесь родился, сложенная вчетверо афишка лежала в потрепанной сумочке Лауры, тоже купленной в магазине подержанных вещей:
И Генрих там одевается, она вспомнила заштопанный свитер кузена, как настоящий христианин, он не гонится за роскошью, о семье они почти не разговаривали. Лаура не знала, слышал ли Генрих о случившемся с ней:
Даже если и слышал, он никогда ничего не сказал бы, он деликатный человек, кузен коротко упомянул, что потерял жену и ребенка в СССР:
Марию арестовали пять лет назад, он помолчал, наш мальчик, Федя, должен в этом году пойти в школу, Лаура хотела сказать, что по каноническим правилам кузен может вступить во второй брак, однако прикусила язык. Серо-зеленые глаза Генриха наполняла тоска:
Ясно, что он считает себя женатым, Лаура пошла к торчащей на углу телефонной будке, хотя он не православный священник. Им не разрешено второбрачие, а у лютеран такое позволяется, она чувствовала себя виноватой перед отцом Себастьяном.
Лаура не рассказала духовному наставнику о встрече с кузеном. Не упомянула она об этом и на исповеди. Девушка исповедовалась у приходского священника в церкви Марии Мучеников. Отец Себастьян объяснил ей, что иначе он вступит, как выразился прелат, в конфликт интересов:
Но знаю о тебе все, мое возлюбленное чадо, Лаура услышала его шепоток, мой чистый агнец, лилия в венце Спасителя, священник настаивал, что она не делает ничего запрещенного: