Инесса Ганкина - Круги стр 2.

Круги на воде,
селезень из Свислочи родом,
крылья свои топорщит гордо.
Рыжие сапоги, яркий клюв 
городской щеголь.
Баржа-кафешка
не претендует на большее,
чем укрыть от солнца,
переходящего в дождь.
Розы цвета кока-колы,
плоское средневековье
предлагает вписать голову,
спрятав шорты за латы.
Моя глупо счастливая голова,
останется на память городу,
где родился селезень
Круги на воде,
беспечный бубен 
цыганский дождь.

По старым переулкам и дворам
сирень бесстрашно-дерзко расцветает,
в них юность пахнет выпускным и маем
и ландыши звенят из темноты.
А в кошельке опять бренчат копейки.
Не хочется, но чаще на скамейку
присаживаюсь, и мои следы
круглятся палкой, что в пустой прихожей
почетно возвышается в углу.
И с каждым днем, чем дальше, тем моложе
прошедшей жизни ворошу золу.
Кричат воспоминанья, и по коже
бегут мурашки Солнечный прохожий,
ломай сирень! Счастливые соцветья
неси в ладони, пусть восходят дети
как солнца шар над старою Землей.
А лунный серп с седою головой,
приветствуя влюбленных и поэтов,
всю ночь бормочет молодой листвой,
и пахнет свежескошенной травой.
Так постепенно наступает лето.

Коляски припарковались,
владельцы изучают инфраструктуру
города, пахнущего кофе и пиццей.
Будущее Европы всех цветов радуги
играет в пятнашки, радостно
улыбаясь двумя зубами
беспечным папам и мамам.
Капли весело подпрыгивают
на плитках террасы
Лето обещает многое
на вдохе и выдохе июня.
Зима  страшная сказка,
которую помнят бабушки
или очень мудрые люди

Чашка кофе на середине моста,
завтра перейдем на другую сторону.
Хрупкость мгновений останется на листках
салфетки. Посетители, потерявшие голову,
будут вечно делать селфи,
изображая радость, которой не было.
Велосипед задумчиво
организует метель одуванчиков.
А невозмутимый жираф
смотрит на все свысока.

Французская булочная в Минске,
на столиках уютно разлеглась Эйфелевка.
Православное Рождество крестится за поворотом,
елка универсально подмигивает огнями.
Одинокие девушки за столиками
бешено вколачивают эсэмэски в сеть,
листая чужие праздники.
И только официантки с улыбкой Будды
равно приветливы со всеми.
Я возьму тебя под руку
Прощай, парижское одиночество.
Здравствуй, главная елка с хлопушками
из нашего детства

Автомобили с закрылками птицы,
сумасшедшее ретро в столице
включает генетическую память
«Лады» и «Кадиллаки». Под облаками
все флаги приходят в гости.
Автомобилям перемывают кости,
Препарируют брюшину и дыханье.
Ковбойские шляпы  георгиевские ленты,
как встреча на Эльбе.
«Ландыши» из ЗИСа, лайковые перчатки,
Время шаги печатает,
далекое становится близким.
В зеркале заднего вида,
по асфальту шурша,
движется чудаковатая с виду
автомобильного века душа.

Я отвечаю за кровь и генетической код
(состав, проценты и доли).
Я отвечаю за распятие и за Исход,
за килограммы слов и за тонны боли.
Я отвечаю за Библию и за Коран,
возможно, еще немного за Агни-йогу.
Я отвечаю за Второй и за Первый Храм,
и за дорогу к Третьему,
лишь за дорогу
Я отвечаю за «Одиссею»,
Хиросиму, Эйнштейна, Моисея.
Я отвечаю от рождения до могилы
за бессилье и направление силы.
Я отвечаю за дела и мысли,
за всё, что от меня зависит.
Но, вернувшись в начало,
за кровь и генетический код
я не отвечаю