Глупая, Гришенька, знаю. Вокруг тебя все больше барышни красивые ходют. А я из простых. Крестьянского роду, она отпрянула и села. Глаза с обидой смотрели вдаль.
Ты больно-то не прибедняйся. Сама знаешь, что хороша он легонько потянул ее за руку.
Ой, Гриша она шмыгнула носом и отвернулась.
А что муж твой?
Он и рад бы, да я гоню его от себя, возразила Ольга. Ты же сам все знаешь. Зачем спрашиваешь?
Как так? Родного мужа? с притворством продолжал Зотов.
Пьет он еще шибче, пожаловалась она. И на работу ходить перестал. Свекор его ругает, а толку? Иной раз и сам бражничает вместе с ним. А мой, когда выпивши, совсем слаб по мужской части. Но зло на мне срывает. Колотит меня, будто я виновна в его болезни. Он, говорят, когда мальчонкой-то был, зимой в лесу потерялся. Насилу живым нашли. Вот, видно, тогда и заморозил все свое хозяйство. Потому у нас и деток нет. А я так родить хочу Может, от тебя бог даст.
Ты чего удумала? он нежно взял ее за подбородок.
Неужто тебе жалко, Гриша? Родила бы мальчика. Пусть бы бегал, рос. А как вырос, я бы ему всю правду рассказала, кто его отец на самом деле. Он уважал бы тебя.
А ничего, что муж твой рыжий, а я с черными волосами? А ну, как родится чернявый? Что мужу-то скажешь?
Ой, Гриша, да мне все едино. Семь бед один ответ. Меня свекры заели чего, мол, не рожаешь? «Пустоцветом» кличут. А как им сказать, что не во мне дело? Скажу если, муж совсем меня прибьет. Так и маюсь. Обиды сношу, слезы глотаю, она помолчала, кусая ровными зубами травинку. Говорят, что жена у тебя скоро родит, вот бы и мне так
Дуры вы, бабы, усмехнулся Григорий и потянул Ольгу за светлый рукав блузки.
Женщина упала под него, словно подкошенная. Голубые глаза смотрели ласково, с неподдельной любовью. Григорий навалился сверху и поцеловал Ольгу в губы долгим и нежным поцелуем.
Останешься на ночь? с придыханием спросила она.
Знаешь же, что останусь, отвечал он, чуть отстранившись. Видишь, скоро закат. Приходи сегодня в охотничий домик, я там буду ночевать. Найдешь дорогу?
Неужто нет? с радостью ответила она.
А что, тебе здесь и любиться больше не с кем? Неужто мужиков мало?
Как я могу с кем-то любиться, ежели в думах один ты? Да и с кем тут?
Ну, как же? Вон, молодой, в синей рубахе. Чем не хорош? Высок, красив и говорит смело. А?
Ты это о Федоре Красникове?
Его Федором зовут?
Да. Так тут его Аленка с нами работает. Она за него любой бабе глаза выцарапает. Да и не люб он мне вовсе. Гриша, я тебя одного ведь люблю. Больше жизни.
Попроси распрячь Орлика. Скажи, чтобы пить сразу не давали. Часа через два, не раньше. Я приду потом и проверю.
Чичас, Гришенька. Я скажу тогда Матвею. Он с радостью. Он страсть, как обожает твоих жеребчиков. И право дело, они такие же пригожие, как и их хозяин.
Григорий рассмеялся, красиво запрокинув черноволосую голову.
Иди уж, непутевая. Твоими устами бы мед пить. И принеси вечером поесть чего-нибудь и вина.
Он сунул ей в потную ладошку смятые деньги.
* * *Охотничий домик господ Зотовых находился чуть вдалеке от заливных лугов села Николаевское, в лесистой части, недалеко от берега Оки. Это был одноэтажный основательный сруб из толстых просмоленных дубовых бревен. Торцовый фасад был обращен в сторону реки. Небольшие окна украшали резные наличники. Массивные ступени крытого крыльца вели в широкие сени. А из сеней дверь открывалась в большую комнату. От нее расходились двери в две другие комнаты, служившие спальнями. Охотничий домик нечасто использовался по назначению. Когда Зотов старший баловался охотой, то останавливался здесь со своими гостями, чтобы согреться чаем, закусить и выпить вина. Хранились здесь и ружья с патронами, под замком, в старом сундуке. Домик этот всегда запирался от случайных гостей. Вокруг него шел высокий забор, за который никому не было хода. Последний раз Григорий останавливался в нем пару недель назад.
Зотов отворил тяжелые ворота и зашел во двор. Легко поднялся по ступеням крыльца и увесистым ключом открыл дубовую дверь. Дверь легонько скрипнула. В доме стоял полумрак, и было невыносимо душно. Пахло так, как часто пахнет в бане. Это был запах горячего дерева. Зотов прошел в чистую горницу и распахнул окна. Лесной воздух ворвался в духоту комнат. Зотов с наслаждением стянул сапоги и снял влажные портянки. Босые ноги ощутили сухой жар нагретых половиц.