Подожди! говорит вожак мне в спину. Приходи сегодня вечером в «Фе́хер ки́рай».
Мать свою туда приглашай! Я честная девушка, и у меня есть жених!
Считай, что тебя пригласила Люция Шерифович.
Я останавливаюсь:
Да ну? Побожись!
Вожак торжественно целует крест и произносит цыганскую клятву. Я только головой качаю:
Ну, дела Но смотри, на случай, если ты решишь превратить эту встречу в свиданку, я с собой возьму брата!
Вожак умиротворяюще поднимает руки, и я, метнув в него ещё один грозный взгляд, гордо удаляюсь.
Сожри меня многорогий, чуть не умерла на месте. Кто мог подумать, что эта штуковина умеет перемещаться по телу? Я только сейчас наконец почувствовала её прохладные звенья широким браслетом, почти гладиаторским наручем, обвили мою правую руку.
Вместо того, чтобы отсыпаться, я сначала купила себе нормальную летнюю одежду: лёгкий брючный костюмчик и майку. Сапоги я тоже сменила на кеды. После этого осталось ещё приличное количество денег, и я сходила в кино на новую картину Мишеля Дахмани7, пересекла город на трамвае, продремав весь маршрут, пообедала в каком-то бистро на окраине города, посмотрела в интернет-кафе адрес «Фехер кирая», ещё разок прокатилась на трамвае и только после этого поспала несколько часов на прогретой солнцем лужайке на территории Университета Корвина. В восемь вечера я уже снова на ногах. Понятное дело, в одиночку с Люцией и её кодлой мне не справиться, но в полицию звонить нет смысла во-первых, не факт, что они поверят и приедут, во-вторых, не факт, что у Люции там нет своих людей, которые её предупредят. Зайдя в телефонную кабинку, я мучительно пытаюсь сообразить, к кому ещё можно обратиться. В Будапеште у меня не так много знакомых, да ещё достаточно близких к Ловашу и достаточно умных, чтобы сразу всё понять и поверить. Пожалуй, только Ладислав Тот. И звонить ему надо на телефон «для своих». Я прикусываю язык, стараясь сосредоточиться и вспомнить номер, который набирал в таких случаях Ловаш. И ведь не факт, кстати, что этот номер не прослушивается. Я кидаю в монетоприёмник аппарата две полукроны в Венской Империи снова единая валюта и набираю одну за другой одиннадцать цифр. Длинные гудки. Минута, другая. Наконец, Тот поднимает трубку. Я слышу его суховатый голос:
Слушаю вас?
Вытащив из пыльных глубин сознания все свои познания в латыни, я говорю игривым голосом душечки-секретарши:
Домине Тот, это натус эквем8 вас беспокоит.
После небольшой паузы Ладислав произносит:
Да, сестра Наталья, я помню вас, говорите. Вы по поводу приёма у епископа? Какие-то подробности?
Да, домине. Юда эт сви апостоли ходие, децем, опортет мили форма одежды Альбус кэзар нон дице анте, мили рапиде9 Время и даты те, что были указаны в письме.
Я всё понял, сестра Наталья. Буду обязательно. Вале10.
Вале.
Облегчённо вздохнув, я вешаю трубку. Чертовски умный мужик, ничего не скажешь. Я бы сама не додумалась замаскировать латынь разговором с монашкой. А ведь хотя он последний раз видел меня с помутнённым разумом, у него и голос не дрогнул, когда он меня узнал!
По-хорошему, теперь мне достаточно встать в сторонку и понаблюдать, как пройдёт «приём у епископа», но я твёрдо намерена самолично убить Люцию и принести её голову императору на блюде с чеканкой. Поэтому без пяти десять я подхожу к клубу «Фехер кирай», надеясь, что Шерифович уже там или ещё там. В обоих рукавах у меня по ножу с выпрыгивающим лезвием, а в кармане жалкий остаток денег в размере двенадцати крон из бумажника Лико. Хватит на два безалкогольных коктейля. Я оглядываюсь, но если Тот уже и пришёл с полицейскими или солдатами, то их не видно. Я заставляю себя войти.
Люция и Мария видны издалека: обе почти такие же белобрысые, как Кристо, они похожи на мать и дочь, только у Марии вместо мелких кучеряшек крупные кудри. С ними сидят пятеро «волков» и «волчица». Кроме них, в клубе почти нет посетителей: компания из четырёх поляков среднего возраста (несмотря на очень похожие языки, поляков от галициан отличить нетрудно: оказавшись в Венской Империи, первые начинают глядеть на всё окружающее будто свысока, кабы не сказать грубее; кроме того, среди поляков чаще встречаются яркие блондины и рыжие) да две парочки по разным углам. Я иду к Люции, стараясь ступать величаво. Вся компания затихает уже на третьем или четвёртом моём шаге. Нет сомнений, что мятежная «волчица» узнала меня я вижу это по её лицу.