Засыпая, она слышала, как Аркадий Борисович бормотал «а мы хотим рубать компот» и хихикал. «Песня старичку понравилась. И надо будет завтра компот сварить», подумала она и заснула.
В общем, они подружились. Когда Ира приходила с работы, Аркадий Борисович встречал ее у порога. Она подозревала, что старичок к ее приходу устраивается поближе к коридору и ждет, когда она загремит ключами. Старался что-нибудь приготовить сам, хотя готовить не умел: то макароны слиплись, то картошка подгорела. Если удавалось что-то достать в магазине, просто сиял: «Ирочка, у нас сегодня на десерт пастила!» Когда Ирины нехитрые истории закончились, Аркадий Борисович стал рассказывать кое-что из своей прежней жизни. Ира уже знала, что Варя, о которой он упоминал, была кухаркой в доме его родителей еще до революции. С особой нежностью он вспоминал об Утятине и его обитателях. «Как-нибудь съезжу туда», решила Ира.
И пришел день, когда Ира рассказала Аркадию Борисовичу свою главную тайну.
Они иногда по выходным ходили в кино и на обратном пути живо обсуждали сюжет, героев, игру артистов. Однажды они попали на фильм «Подростки». Ира просто не обратила внимания, что он египетский, а то бы не пошла. Публика хлюпала носами над страданиями юной героини, какая-то подвыпившая компания хихикала по поводу ненатуральной игры актеров, а Ира задыхалась. Она закрыла глаза, чтобы ничего не видеть, но не могла заткнуть уши: это бы удивило соседей. Вдруг Аркадий Борисович схватил ее за руку: «Ирочка, давай выйдем». В темноте они, спотыкаясь об ноги зрителей, выбрались из зала. Потом долго сидели на холодной скамейке в скверике, пока Ира приходила в себя. Дома она рассказала ему о своем глупом замужестве и о нынешних преследователях. Замолчав, Ира поглядела на Аркадия Борисовича, ожидая осуждения. Но он глядел на нее с сочувствием и тревогой: «Деточка, а может, ты преувеличиваешь?» Ира замотала головой: «Если б раз, могло бы показаться! Но в Новогорске были те же».
Вскоре Аркадий Борисович засобирался к сыну. О том, что его Боря сидит в тюрьме, старичок сказал ей чуть ли ни в день знакомства. «От сумы да от тюрьмы», горестно вздохнула в ответ она и по его взгляду поняла, что эту поговорку Варя тоже употребляла. К поездке своего хозяина Ира подошла со всей ответственностью. После ночной смены она вышла на Ленинский проспект и спросила у первого попавшегося мужчины простого рабочего вида и с незлым лицом: «Дяденька, а где тут тюрьма?» Он стал ее расспрашивать, и она наплела ему, что мама попросила ее навестить дядю. Добравшись до этого мрачного здания, Ира оробела, но все-таки вслед за женщинами с узелками и кошелками просочилась в приемную. Там она уцепилась за пожилого, как ей казалось (лет под сорок) старшину сверхсрочной службы. И повторила ему ту же историю, только сказав, что ей предстоит ехать в Мордовию. Дядька ткнул ее в список у приемного окошка, а увидев, как старательно, высунув язык, Ира переписывает все в тетрадку, проникся к ней сочувствием и пояснил, как что заворачивать и к чему придираются. А потом, умилившись собственной добротой, записал ей имя своего сослуживца, который перевелся именно в этот лагерь.
В общем, Ира через Зинаиду Захаровну достала все разрешенные продукты и упаковала их: «И не забудьте, сверху я положила водку и сало. Этот сверток передадите Иванову Алексею Кузьмичу, видите, я тут записала? И привет ему от Моргачева Родика, он знает. И не тушуйтесь, все мы люди, и все водку пьют. Не откажется, не сомневайтесь».
Через три дня Ира пришла встречать Аркадия Борисовича на вокзал. Поезд задержался, и когда наконец прибыл, у Иры зуб на зуб не попадал.
Ирочка, ну зачем ты! Ой, а руки-то какие холодные! Поехали на такси!
Что вы, Аркадий Борисович, дорого!
Но он уже открывал дверцу серой «Волги» с шашечками. Проехаться в такси Ире очень хотелось. Она на нем только в Калининграде ездила с Ахмадом.
Ну, как?
Ира, какая ты умница! Я сразу спросил Иванова, а он оказался на дежурстве. Передал сверток Ира, небо и земля! Сумку просмотрели очень поверхностно, не ждал как всегда, сразу в комнату отвели. И Боря тут же пришел.
Вот видите, Аркадий Борисович! Все мы люди! Ну, и как сынок ваш? Держится?
Он никогда вида не покажет, если что не так. Но не изменился, не похудел, не поседел. Просил передать тебе привет.
Какие мы с вами болтушки, вот! Вы даже ему обо мне рассказали.
А как же, Ира! Ты же моя опора. Кстати, он мне хорошую идею дал насчет тебя. Потом расскажу.