Что там у нее? захрипел Каб, перетягивая руку ремнем. Шаманы! Держите ее! Не дайте ей умереть!
«Как же не дать ей умереть? подумал евнух. Стрела пронзила ей голову. Как же? Откуда она взялась, эта сумасшедшая? И куда делась Эсокса?»
Колдуны начали приближаться к неизвестной. Та хрипела, булькала кровью, но держала в руках мешок, стискивая в нем что-то похожее на два горшка или два кочана капусты.
Шаманы? прорычал Каб. Что там у нее?
Магии нет, повелитель! закричали сразу несколько шаманов. Нет!
Что там у тебя? поднял левой рукой меч Каб.
Подарочек, прохрипела незнакомка. Кому подарочек? Подходите, собачье семя!
Заберите это у нее! зарычал, пятясь, Каб.
Кольца! раздались крики столпившихся над женщиной шаманов. У нее кольца на груди! Огненные кольца! Ведьмины кольца! Она не человек! Кто-то развоплощает ее! Да она сама
Вспышка ударила евнуха в глаза, а потом страшный грохот оглушил его, сбил с ног и лишил сознания.
Когда евнух пришел в себя, над площадью стояла тишина. Воняло кровью, саднило обожженное лицо. Среди дымящихся трупов возле уцелевшего шатра, в котором, наверное, дрожали от ужаса бывшие жены Телоха, бродили шаманы и воины. В одном из них, с которого лохмотьями слезала шкура, евнух узнал Каба. Значит, ни один евнух не останется без работы, потому что Каб жив, а он охоч до женщин, и уж теперь
Лежи, вдруг услышал он голос принцессы.
Что? оглянулся евнух. Рядом никого не было. Он поднялся на руках, с трудом встал на колени.
Ну, зачем же? услышал он снова голос принцессы. Зачем же вставать?
Чего ты хочешь? в ужасе прошептал евнух, вертя головой и пытаясь увидеть Эсоксу.
Выполнить обещание, услышал он в ответ и почувствовал, как сталь входит ему в загривок.
Часть первая. Начало
Глава первая. Возвращение
Отряд из трех всадников мужчины и двух молодых женщин не пробился к Кируму и к исходу второй недели после выхода из Ардууса. Сначала какая-то погань выныривала из перелесков, тоже как будто рвалась к Кируму, но, завидев путников, бросалась на них с яростью. Охваченные бешенством псы, вымазанные в примерзшей земле кабаны, а иногда словно поднявшиеся вместе с лошадьми из могильного упокоища всадники заставляли выдергивать из ножен мечи и сражаться с ними, а порой и укрываться в распадках или в еловых чащах, отступать, если врага было слишком много. А потом на пути странной троицы встала магия. Казалось, вот за этим, присыпанным черным пеплом перелеском должны были начаться окраинные деревни, вот знакомый распадок, вот захлебнувшаяся в черной грязи между ледяными берегами речка, за которой на тракте обычно стоял кирумский дозор, вот-вот покажутся окраинные дома самого Кирума, но из-за голых стволов придорожной рощи, из оврага, из покрытого сухой осокой болота выкатывались белесые тени, и отряду приходилось отступать к северу. Они неплохо рубились эти полупризраки-полувоины с мглистыми лицами, и двигались не слишком быстро, но, будучи разрубленными, распадаясь на части, как рассеченные пополам тюки с соломой, поднимались на ноги через минуту, а их такие же мглистые мечи хоть и не могли рассечь простейший ардуусский доспех, но обжигали кожу и пугали коней. Однако стоило отойти к северу на лигу или на две, морок исчезал, и вновь перед путниками оказывалась безжизненная, одевшаяся к середине зимы в черное равнина с брошенными деревнями, безжизненными рощами и забывшими о путниках дорогами.
Что со мной не так? в который уже раз, скрипя зубами, повторяла Бибера. На меня не действует магия! Отчего я вынуждена сражаться с этим мороком?
Моя сестрица, Кама, ловка разжигать костры, пробормотал, прервав раздумья, Игнис. Делает она это магией, но и пламя, которое охватывает хворост, и тепло от него настоящие. Или ты думаешь, что могла бы посидеть на таком костре без вреда для себя?
Это магия, кивнула Брита, вторая спутница Игниса, но не вполне морок. Кстати, и я, и принц порядком нахватали ожогов, а ты нет. Только твоя лошадь. Что ты видишь, Бибера?
Тени, пожала она плечами. Белесые жгуты, которые жалят острыми языками. Я бы даже сказала, что один пласт тумана, вооруженный сотнями жал. Он поднимается из земли, из болота, из воды, из снега всякий раз, когда мы пытаемся приблизиться к Кируму!