Ни ого себе! крикнул Зуев через плечо. Как там насчёт кой-чего?..
Белов что-то проворчал. Он внимательно следил и следовал за Дёмиными метрах в двадцати.
Байдарки глиссандо неслись по коридору. Вся задача была обуздать выносящую с виража силу. Левая ступня Белова лежала на педали трепетно, как пальцы пианиста. Байдарка влизывалась в нависшую стену, вспенивая по борту гребешок отвальной волны.
В одном месте в стене был ручейный раскол. В раздвое сейчас высохшей струи, вжилившись корнями в треснувшие камни, навзничь росла седеющая сосна. Зуев наклонился под неё, его колко хлестнуло по щекам, он выпрямился, и в тот же миг лидеры впереди судорожно ушли вправо, вразнобой зачастили и едва не влетели в откос, но Кравченко вонзил весло и титанически-неуловимым усилием вернул в струю.
Белов покачал головой. Там виднелся лёгкий сливочный бурун. Дёмины, едва вынырнув из-под сосны, спрямили дугу и миновали узкое место. Белов повторил траекторию. Под буруном оказался крокодилоподобный зубчатый одинец, вплотную прилегающий к скале. Понять, что он оставляет лодке лишь небольшой промежуток справа, можно было лишь вблизи. Это и был сюрприз синего креста. Белов вновь качнул головой, думая, какого чёрта Микипорис, вместо чтоб отсидеться за Дёмиными, так нагло рисковал, и что между лидерами в эти дни могло произойти. Так или иначе, ему-то эта неприятная усобица сыграла на руку: крокодил мог запросто пропороть байдарку.
Их занесло в болтанку, потом река успокоилась, и на выкате из длинной прямой сзади уже никого не было. Зачастили плёсы. Между ними течение держалось неплохо, но уже без сильных акцентов. Быстрины ветвились и требовали скрупулёзности. Стало совсем жарко, как в начале пути, или это время повторяло само себя. Вычтенная из зелени ракит в синеве заводей, проступала между небом и землёй молочная желтизна
Дёмины с антагонистами держались вровень, но врозь, по разным берегам. Белов догнал Микипориса и строго сказал ему:
Дуришь, Сашок! Не шутки шутим.
Микипорис метнул на него острый взгляд и ничего не ответил.
Я и говорю же, добрый день, уж и сам говорю протянул Кравченко, пожимая плечами и бровями. Он положил весло и поочерёдно смотрел на Зуева и Белова. Купчика дёрнули, убегать бы как раз, так нет. Давай, мол, с Дёмиными разберёмся А чего
А того, что пахать надо, чем говорить, сквозь зубы просвистел Микипорис. В нём что-то бешено ворочалось.
Так вот, наобум обрадовался Кравченко.
И не таквоткать, а на пороге надо было! Сам не можешь думать сиди и жди!
Сашок, вы сейчас два раза чуть не урылись, попытался смягчить Белов. Если б Валька не выдернул Не пацан ведь, всё взбрыкивать.
Ну, чуть не считается, сказал Кравченко, доверчиво улыбаясь собственным словам. Чуть по-зырянски это вроде целый чекмос выходит.
Хорош базар! прикрикнул Микипорис, заметно сдерживаясь что-то вспылить и Белову.
Ну, чекмосьте, только без буйства, Белов развёл байдарки и вполголоса сказал Зуеву: вот Валька человек. Болен патологической необидчивостью.
За что и страдает
За то. Ему бы злости цены бы не было. А то этакая сажень, а в самой заварушке вечно с ним что-нибудь. Так что Сашка, может, и правильно его заводит, да себя б не спалил
Да, нравы-то гладкостью не отличаются
Люди неохотно выговорил Белов.
Зуев вблизи наблюдал работу этой пары. Выглядела она грубовато, но изумительно мощно. По разнице в руках и темпераменте, Микипорису, сидя сзади, неловко было вкладываться в длинные, проглублённые гребки Кравченко, отчего ощущался шероховатый люфт, и порой он просто передёргивал, брэвируя. Однако, когда плечевой маховик раскручивался, а тут-то в силе Микипорис напарнику не уступал, и байдарка начинала нервно выпрыгивать из воды, погрешности сливались, и подавляюще казалось, что какой-то четырёхластый дьявол протаранивает реку. Правда, они часто разваливались в ритме и всё же усреднённой мощностью хода, пожалуй, единственные в гонке, превосходили Зуева, который с далёким паническим предчувствием воображал, как с ними будет справляться на чистой воде. Видимо, шансы были, если Микипорис нервничал и плёл что-то странное. Зуеву, захотелось сейчас же, без отлагательств, схватиться с ними. Он потихоньку начал добавлять. Доказать себе свою силу уже означало нащупать у соперников слабину.