Собрали мы на него компрометирующие материалы и говорим: Иван Семенович, конечно, любви все возрасты покорны, но зачем же с девочками моложе дочек. И ему под нос, утонувший в щеках, бросаем эротические снимки. Рассказали о разговоре с женой, о ее тайных мыслях. Если он заведет курортный роман или, не дай Бог, изменит, она отрежет ему секатором все, что осталось и выбросит в окно вместе с ним.
Сколько? сразу сказал пончик.
Наворовал ты много, у нас три условия: больше ни, ни, ни, купишь новую одежду для всех детдомовских ребят и будешь дарить каждому к празднику хорошие подарки, если, конечно, не хочешь на лесозаготовки. Наш гонорар 10 процентов от украденной тобой суммы.
Что? Вы знаете, сколько это? вырвалось у него.
Знаем, поэтому и называем точно процентную ставку рефинансирования. До таких подлецов руки у государства пока не доходят, мы ему помогаем. Народная мудрость гласит: с волками жить по-волчьи выть.
Не нарадуется жена пончика, опоясалась немного жирком. Спала с лица сухость, и стал чаще открываться рот: «Мой Ваня только о дочках и заботится о Мане, о Тане, об Ане» отвечает она одинаково на вопрос: как дела?
Не убегают теперь из детдома дети, зачем? К праздникам и дню рождения каждый получает по большому пакету подарков. Даже зимой стоят свежие фрукты на столах где может быть лучше? Опер Богомазов разорвал на груди гимнастерку, доказывая бывшим сослуживцам эффективность нашего дела, а закон сейчас, аргументировал он, не обходит разве что безногий. Уравновешивает другая сторона воры и взяточники.
Все в городке знали, что Гробов берет взятки, возмущались, но несли, как предки дань Мамаю. В других конторах брали еще больше, кажется, оставляли голыми, и некоторые выходили из кабинетов, закрывая руками по привычке интимные места.
Мы записали разговоры Гробова с посетителями. Интермедий потешнее не доводилось слышать.
Здравствуйте, Павел Викторович, я к вам, сказал один из них.
Вижу, что ко мне, других тут нет.
Я о водопроводе под домом. Сгнил. Заменить бы.
Знаешь, сколько стоит эта работа?
Знаю.
Принес?
Принес.
Чего же риторику разводишь, Цицерон? Давай конверт.
Добрый день, Павел Викторович. В прихожей яблоку негде упасть, думал, не прорвусь. Инвалид я. Не могу без транспорта, Хоть бы коляску самоходку.
А потом скатерть самобранку, или ковер-самолет, буркнул недовольно Гробов. Нынче электроколяски дороже «Оки».
Мне на машине нельзя, отстегнул старик руку и положил на стол. Потом достал ключ, обыкновенный накидной, и, открутив гайку, снял с болта ногу.
Ты это чего? Погоди. Давай разберемся.
Денег у меня нет, могу только бартером, продолжал размонтироваться старик. Вытащил зубы, глаз. Стал откручивать под животом.
Подожди, Семен Семенович, сразу вспомнил имя инвалида Гробов. Я не возьму с тебя ничего. Инвалид продолжал орудовать ключом.
А мне все равно теперь, где раскладываться, бюрократы проклятущие.
Маша, закричал Гробов, скорее сюда, в комнату вбежала словно разрисованная акварелью секретарша.
Быстро на склад, несите сюда инвалидную коляску самоходку, с электрическим приводом. Семен Семенович один у нас в городе без руки, без ноги, и даже без.., он испуганно посмотрел на руку старика, все еще откручивающую гайку.
У вас перед входом, Павел Викторович, бумажка с надписью: «Чего же вы заходите, мимо не проходите». Ваши ребята пошутили или из ходоков кто?
Ты чего приперся, расстроен я. Опять место под гараж просить будешь?
В центре бы, Павел Викторович. Я ваш постоянный клиент, достал он из кармана пухлый конверт.
Некогда мне лясы разводить, показал он два пальца. Надбавка за непредвиденные расходы.
Какой базар, начальник, достал второй пакет посетитель.
Ух, отошло, погладил себя по животу Гробов. А то приходят тут разные роботы.
Павел Викторович, ознакомившись с нашими документами и видеофильмом, согласно кивнул головой и только сказал:
Волчья у вас хватка.
С волками жить, по-волчьи выть, и ему мы напомнили русскую пословицу.
Кто то из заказчиков или обиженных кинул нас. Пришли из органов двое наглые, без комплексов. Выбирайте, говорят, крыша или крышка, закрыть или открыть дело. А знаете? С крышей легче стало работать: ни дождя, ни снега. Лишь ветерок выдувает из кармана мелкие ассигнации. Крупные мы держим в другом месте.