Так это ж и была Полудница, глупая! Стеша потом долго шею не могла повернуть, так она ей голову завертела. Ладно, хоть до смерти не защекотала!
А про Маняшу когда?
Про Маняшу? Ну, ладно. Слушай про Маняшу. Это она сейчас у нас такая важная да умная, а маленькой была озорная, непослушная, вот как ты. А мы с дедом ее шибко любели, ведь первая она у нас внучка-то
Бабушка задумалась, замолчала, очевидно, вспоминая Маняшины шалости.
Бабушка, дальше рассказывай! Как все было?
А? Да как? Раиса-то, мать ее, во дворе работала, Маняша тут же крутилась. Не усмотрела она, Маняша и убеги в огород. Да в самый полдень, вот как ты сегодня. А там, в огороде-то, Полудница ходила, горох стерегла. Увидала она Маняшу и заманила к яме, что под ивами, из которой мы воду для полива берем Хватилась Раиса нету ребенка! Она туда, сюда нет нигде. Мы с дедом тоже бросились Манечку искать. Я в огород выскочила. Гляжу нет ребенка! Я к яме побежала вот как сердце чуяло! Смотрю, а Манечкины волосенки, светлые, вот как у тебя сейчас, да длинные, по воде плывут. Саму-то ее и не видно вовсе. Яма-то ведь глубокая! Как я это увидела, прыгнула в воду, нырнула и под водой шарю, ищу. Насилу нашла! Вынырнула и Маняшу вытащила. А тут дед подоспел, помог нам выбраться. Насилу мы ее откачали Ладно, жива Манечка осталась.
Бабушка, как хорошо, что ты плаваешь!
Плаваю? Нет, я плавать совсем не умела и не умею. На нашей Хмелевочке где ж научишься? Ее курица вброд перейдет.
А как же ты не побоялась тогда в яму прыгнуть?
Так бояться-то некогда было Я и не думала об этом, бояться-то
Бабушка замолчала. Ее смугловатое лицо немного побледнело Дашка хотела, было, снова спросить про Полудницу, но открылась дверь, и вошел дед. Он мельком взглянул на Дашку и улыбнулся:
Что это тебе бабушка бает?
Про Полудницу, деда, и про Маняшу.
Вот-вот, Иван! Ты ей свисток-от сделал, а она в огород с им отправилась. Одна. Долго ли до беды, как с Маняшей?
Ну, Дашутка у нас уже большая. Она к воде не полезет. Правда?
Правда, деда! как-то не очень уверенно ответила Дашка.
Я скажу твоему отцу, пусть тебя плавать научит.
Я и так уже почти умею. По-собачьи.
Это тебя Верный научил, не иначе! хмурясь, сказала бабушка. Дело ли девчонке с собакой бегать день-деньской? Ты ведь не мальчишка. Вот я матери твоей пожалуюсь!
Не верь, Даша! Бабушка только притворяется сердитой, сказал дед, поглаживая усы и бороду. На самом деле она у нас добрая и красивая. Правда?
Правда, деда! ответила Дашка.
Всадник на белом коне
Дашка ужасно любит лошадей. В этом есть что-то атавистическое. Она любит их с первых лет жизни. У ее бабушки, черноглазой и в молодости замечательно красивой, в жилах есть явная примесь азиатской крови. Глядя на нее, невольно вспоминаешь Чингизхана, всадников на полудиких конях, лязг сабель
Приходится ли удивляться, что белобрысая и голубоглазая, но скуластенькая, похожая на хорошенькую калмычку, Дашка не может пройти мимо самой замухрышистой лошади без того, чтобы не погладить ее по гриве, не прикоснуться ладошкой к мягким, бархатным губам?
А еще она их постоянно рисует. Рисование ее вторая страсть. Лошади на рисунках Дашки получаются, как живые. Она изображает их в разных позах и ракурсах: пасущихся, играющих друг с другом, несущихся, сломя голову, с развевающимися гривами и хвостами. Иногда ей удается замечательно передать движение
Дед часто берет ее с собой на конный двор. Она залезает в стойла к лошадям, кормит их хлебом, заплетает гривы. А когда дед, наговорившись со знакомыми, выводит лошадь и помогает ей сесть верхом, она бывает счастлива.
Если исключить любовь к лошадям и рисованию, Дашка обыкновенная девчонка. Как все деревенские дети, летом она купается в речке, загорает на песчаном берегу, ходит в лес по ягоды и грибы. Но вот однажды случилась с ней странная история