Вход в подсознание Турона не состоялся, и это Наэла поняла, оставалось одно, изливать на жреца всю свою боль и выплёскивать в его лицо всё накипевшее в душе, что она и предприняла. Её дальнейшие яростные слова были гневны и жестоки, но Турон даже не показал вида, что принимает их близко к сердцу, он улыбался, слушая Наэлу, как будто это было даже приятно ему. Выслушивая принцессу, он дождался интервала в её речи, а это произошло, когда она сделала глубокий вдох для дальнейшей тирады, и спокойно произнёс:
Рад тебя видеть, милая!
Что-о-о? опешила Наэла.
Да, да, рад и очень, милая девочка! повторил приветствие Турон.
Не смей называть меня милой, крикнула Наэла и крепко сжала пальцы рук, как боксёр перед боем. В груди Наэлы пылал огонь мести, она почти захлёбывалась от гнева, и это видел Турон и был он спокоен. Моли всевышнего, что жив, что не лишился жизни, что не уничтожила в тот же миг, как увидела тебя! выплёскивала она кипевшую в груди ярость и от этого становилась похожа на пантеру.
Эур был молчалив, он был сторонним наблюдателем, но не безучастным, в голове его проносились мысли, ответы на которые пытался, но не мог найти. Он понимал свою жену, но одновременно с этим и не поддерживал в её гневе, и этому была причина. Его захватило нечто более важное, нежели созерцание двух непримиримых врагов, коими были Наэла и Турон. Его поразило сходство самого себя с Туроном, обликом, глазами и даже голосом они были как братья близнецы.
Лишиться жизни! улыбнулся Турон. Каким образом? Силой твоей мысли? Пойми, милая девочка, жизнь моя не подвластна тебе, а вот ты рисковала, предприняв попытку входа в мой разум. Хотя я знал, что со временем ты поступишь именно так, поэтому уберёг тебя от глупого поступка. Всё, что тебе хочется знать, ты узнаешь, но лишь тогда, когда этого захочу я. А вот твоя тревога напрасна. Я ничего не замышляю против тебя, как и против человека, что находится рядом с тобой. Живите в мире и покое, я не желаю вам зла. Заботься о своём муже Але-Эуре.
Не бравируй своей мощью. Ты был, есть и будешь моим рабом! не утихая в гневе, ответила Наэла.
В какой-то мере ты права, милая. Все мы чьи-то рабы, а перед очами прекрасных женщин мы мужчины бессильны. Гнев тебе не к лицу, но глаза они прекрасны в неистовстве. Не надо метать молнии, строить козни, твоё дело любить и быть любимой, милая девочка! Укроти свою ярость и отправляйся с мужем в долину жизни. Скоро зима, не теряйте время на проникновение в мой разум, он для вас закрыт. Готовьтесь к суровой зиме. Обустройте своё новое жильё и заготовьте топливо впрок. Когда снег покроет землю, добывать его будет трудно. Вот о чём вам нужно думать сейчас, а не о мести. Повторяю, я против вас ничего не замышляю!
Наэла слушала и понемногу усмиряла свою ярость. То, что она хотела узнать, узнала, жрец не замышляет против неё и Эура ничего плохого, но всё же на душе было как-то тревожно, а почему не могла понять. Сомненья в правдивости слов жреца терзали её, но ничего не оставалось, как верить. Наэла прекрасно понимала, что вторичное проникновение в подсознание Турона будет невозможно, после этой попытки входа в его разум, он закроет его непроницаемой защитой. Оставалось одно, принять совет Турона и готовиться к зиме.
И всё же я буду бороться с тобой и возвращу трон отца, а ты предстанешь перед судом. Пока же наслаждайся властью и свободой, скоро всего этого ты лишишься, успокаиваясь, ответила Наэла и прервала связь со своим врагом Верховным жрецом Нур Таура Туроном.
Экран погас. Турон приподнялся с подножия трона и, улыбаясь, направился к выходу из тронного зала.
Крупные капли пота стекали со лба Наэлы на раскалённый медальон и, с шипением испаряясь, оставляли память о себе тонкими струйками пара. В глазах Наэлы была усталость и ещё что-то трудно уловимое, но что именно Эур не мог понять, как только не вглядывался в них, а спросить об этом Наэлу он не хотел, так как прекрасно понимал, что после столь тяжёлого и опасного входа в сознание Турона ей нужен отдых.
Всему своё время, подумал он и вновь мысленно перенёсся к Турону, облик которого всё ещё волновал его.
Быстро прокатив на самодвижущейся тележке по тоннелю, Эур и Наэла молча ступили в эдем, каждый был занят своими мыслями, и лишь в жилище Наэла обратилась к Эуру.
Эур, я уже дважды обращаюсь к тебе, проговорила она и пристально посмотрела в его глаза.