Так уходят от надоевшей жены! Пошла, волоча ноги и держась за грудь обоими руками, сдерживая всхлипы. Бросил. Он меня бросил! Только не реветь. Только не разреветься! краем глаза заметила лист, белеющий на столе в их гостиной.
«Прости! Мне надо понять себя. Возможно, и тебе без меня будет легче».
Ни обращения, ни подписи, ни сухого прощального «пока».
Виен заперла дверь, сложила лист и, положив под подушку мужа, легла и закрыла глаза. Слез не было, только ужасная боль в сердце и разрывающиеся легкие, не выпускающие крик.
В дверь постучали, Катерина пришла убирать. Постояла немного, ушла, наводить порядок в других комнатах. Поцарапалась кошка, издала недовольные «мрряв» и улеглась по ту сторону двери, охраняя. Время от времени проводя лапкой по закрытой двери и зовя хозяйку. Зазвонил телефон внутренней связи, протянула руку оборвала провод.
«За что?!» кричало в голове и пульсировало в висках. В груди появилась трещина.
Опять постучалась Катя, и опять не дождавшись ответа, ушла.
Сон не приходил. Зато окутало безразличие, простое равнодушие к собственной жизни накрыло одеялом. Затылок потяжелел, начало закладывать уши, но Виен даже не шевелилась, лежала на боку, сквозь прикрытые ресницы, поглядывая на его подушку.
Виен! Открой! Это я. настойчиво просил ИВ. Уже полдень.
Отморозилась. В окно, вовсю палило солнце, мешало. Оторвала себя от кровати, опустила жалюзи, задвинула шторы и опять спряталась в постель.
Очнулась ночью. ОН стоял на том же месте и ждал, такой же величественный, еще больше красивый, просто неземной, не торопя, не зовя, не требуя. Тяжелые, платиновые волосы не струились как первые дни, а развевались в разные стороны, как и полы его черного плаща. Море вторило им, беспокойно кидаясь на берег. Виен подошла к окну, распахнула, впуская ночную свежесть:
Пошел к черту! подумала она и снова наглухо закрылась. Уж лучше задохнусь, чем тебя слышать, видеть, знать! Глянула на кондиционер, стыдливо спрятавшийся в самом углу. Вот и молчи. сказала железяке, но не включила, побродила по комнате, дошла до ванной. Слезы хлынули с первой каплей воды. Плакала долго, зажав рот, чтобы не будить дом, сидя на холодном металле душевой. Закончилась теплая вода, загудел бак, нагревая новую. Холодный поток воды обливал тело, не успевая нагреться.
Выплакавшись, замерзнув, надела чистое белье, выбрала платье. Грянул гром, хлынул ливень. Ви заперла дверь в спальню и села на подоконник, открыв одну створку. ОН испарился. Вздохнула. Заострила внимание на каплях, падающих на стекло и понеслась в прошлое. Чуть больше года, такой же дождливый день уносил ее далеко от жизни. Жан спас, вытащил. «Зачем? Чтобы бросить, просто уйти без объяснений? задавала она себе вопросы и тут же отвечала: Чтобы убить! Морально убить!»
Пляж был пуст. Внезапно налетевшая гроза разогнала всех. Однако Вилен не замечала этого, пустота была в ней самой. Совершенно онемело тело, но и это не заставило ее даже пошевелиться. В дверь постоянно стучали, она и на это не реагировала. Напротив окна появился ИВ, помахал ей. И это ее не интересовало.
День сменился вечером, спустилась на кушетку, положив голову на подоконник. Видела бушующее море, растущие, практически черные волны, рвущиеся к ней. Пожалуй, это было единственным, что трогало ее внимание, что распознавал заснувший мозг. Все краски исчезли, остался серый цвет и красный небосвод, раздираемый молниями, грязная вода и ночь
Зазвонил мобильник.
Да! Выдавила она из себя.
Муль! Привет! Прощебетала Ев.
Я сплю! тихо прохрипела и отключилась. Звонок повторился. Швырнула телефон на кровать и уставилась в окно. ОН больше не появлялся, а она не задумывалась, хорошо это или плохо. Внутри все умерло. Дождь заменил слезы.
День не сильно отличался от ночи. Красок по-прежнему не было, звуки отсутствовали, все, кроме завывания ветра и рева моря. Зазвенели ключи, щелкнул замок, открылась дверь гостиной комнаты ИВ вспомнил о дубликатах:
Ви! Не глупи! Поешь, я оставлю поднос на столе. Стукнул слегка по двери и удалился, понимая, что ей не до встреч. Так повторилось трижды, менялись лишь голоса: Игорь, Юрий и даже Михаил. Последний из мужчин, пригрозил выломать дверь.
Смотреть на постоянную серость надоело. Перебралась в кровать. Рука нашла забытый ею приговор. Крик вырвался из груди и стоном наполнил спальню