Как тебя называть?
Зачем?
Мало ли.
Я рядом. Всегда рядом. Только подумай и я приду.
Тогда прощай! Мне с детства внушали, что общение с незнакомцами не приведет ни к чему хорошему. Сказала и осталась стоять, а он удерживал и не скрывал этого:
Подари мне имя сама. То, которое видишь. И еще. Виен была полна внимания. Я впервые встречаю такого человека.
Какого, такого? тихо промолвила она, без капли любопытства.
Страх скомканный в кулак. Желание, отброшенное в низ живота, но ни капли женского любопытства. Как можно подавлять то, что заложено природой?
Я не кошка! обиделась такому сравнению.
Прости! Только я и не думал тебя с ней ассоциировать. еще приподнялся и немного отдалился от нее. Неужели есть на этом свете Любовь?
И вера, и преданность и благодарность! Прощай! У меня нет ничего, что ты просишь. А с мужем мы разберемся сами.
Я бы не был столь уверен. и опять его голос охладил ее, выпрямила плечи, решила продолжить разговор, чтобы понять на чьей он стороне:
Ответишь на мои вопросы, я, возможно, подумаю над твоими. Так как? Молчание в ответ. Прощай, уже рассвет.
Мне он не страшен. Я, в некоторой степени, живой! Он опять тянул время расставания, Виен это чувствовала. Уйти могла давно, но и ее удерживала его неведомая сила:
Твое счастье. Прощай! Виен развернулась, но наверх не пошла. Села на пустующий лежак, решив тут встретить день. Он постоял еще немного, разговор продолжать не стал. Встретился еще раз с ее глазами и пошел, очень медленно, как бы таща зарю за собой.
Виен опустила голову, вздох вырвался из груди. С уходом гостя ушел покой, вернулись сумрачные мысли о муже: «Вот как, как он может со мной говорить в таком тоне, да и вообще так поступать?! Не он ли год назад, сидел у моей постели, будучи чужим человеком и вытягивал из лап смерти? Так что теперь? Что я сделала не так, что он меня унижает? Нет, без Филиппа тут не обошлось!» Услышала шаги по песку, поворачиваться не стала, убрала слезы с лица.
Ви! Что ты тут делаешь, в такую рань?! Ни нотки вчерашнего голоса.
Дышу.
Холодно. Конец августа. И снова босиком! Жан заметил ноги, мокрые, в налипшем песке. Виен опустила голову, усмехнулась, она даже не почувствовала.
Не холоднее, чем в пустой постели. слыша его сомнения в собственной правоте, решила укором ответить на вчерашнее хамство.
Прости! Я заработался, не хотел будить. присел рядом, поднял ее ноги и, согревая, растирал, убирая песок.
Раньше тебе это не мешало. заглянула в глаза, удостоверилась, что понимает. Жан! Ты не умеешь врать, не начинай!
Прости! Я был неправ, вчера. Виен промолчала. Может, пойдем? Ты как ледышка
Как скажешь. только с места не сдвинулась, Жан тоже. Молчали, не долго. Жан положил руку на ее спину. У Виен вырвался отчаянный шепот. Ледышка! Как не стать, когда умирает любовь!
Вилена! объятия стали сильней.
Молчи! Не я тебя разлюбила. Ты сам топчешь нашу любовь! Словами, поступками, мыслями! Но делай, как хочешь, твоя жизнь. поднялась и пошла наверх, Жан отставал на полшага, Вилен слышала его дыхание. Ступенька, вторая, прошли десять и она, не повышая голос и на пол тона, спросила: Ты решил, уезжаем, или ждем детей здесь?
Подождем здесь. А что, у тебя поменялось желание?
Не хочу тебя потерять! Это был крик души, слышимый лишь двоими. Его руки остановили ее, прижали к себе. Ей даже показалось, что все вернулось тепло, любовь, забота.
Ей показалось
Глава 7
«Мы» умирает от первого посягательства, что один из двух собственность второго.
****
Утро. Открыв глаза, Виен поняла все, это конец! Постель его еще была тепла, но Жана не было. Его вообще больше не было! Виен не слышала его ни в доме, ни в округе. Поднялась и открыла шкафы, он взял только самое необходимое. Наличие зубной щетки и расчески ни о чем не говорило. Провела рукой по голове, прижимая, вставший от ужаса ежик волос:
Так уходят от надоевшей жены! Пошла, волоча ноги и держась за грудь обоими руками, сдерживая всхлипы. Бросил. Он меня бросил! Только не реветь. Только не разреветься! краем глаза заметила лист, белеющий на столе в их гостиной.
«Прости! Мне надо понять себя. Возможно, и тебе без меня будет легче».